Так что я, напротив, проверил, за пазухой ли у меня Коготь —
чтобы не выпал из инвентаря после смерти. И приготовился умирать с
музыкой. Чего-чего, а позволить этому оглоеду поглотить мою душу я
не собирался. Даже на условиях респауна.
Гвоздь шагнул прямо ко мне с торжествующим воплем, я вскинул
руку для сотворения заклинания…
— Возьми монету, — долетело до меня сбоку.
...Лухрасп, рискуя тоже быть обнаруженным, все же решился что-то
мне подсказать.
— Хватай монету, придурок! — еще раз пробубнил он, глядя в
землю. — Суй в карман!
Я нагнулся, цапнул блестящий кругляш и кинул себе за пазуху.
Гвоздь взревел…
“Вспышка”!
Нравится?
...Призрак заскулил, как побитый пес, но скорее от
неожиданности. Я видел, что жизни с него слетело всего ничего.
Однако убегать я не стал — без толку. Но и ты, сволочь, душу мою
не выпьешь. Живым не дамся!!
Еще! Еще “Вспышка”! Каждый раз мое здоровье уменьшалось на
несколько единиц, и накатывала дурнота.
Яростный капитан схватил меня обеими руками за голову и
буквально вздернул к себе. Раздался хруст, шею пронзила боль.
Гвоздь лапищей сдавил мне скулы, отжимая нижнюю челюсть. Сам
радостно распахнул рот. Я болтался перед его лицом, беспомощный,
как тряпичная кукла. Жизни оставалось две единицы. Изо рта капитана
явственно несло мертвечиной. Глаза его плотоядно вспыхнули…
Ничего, гад, я и так смогу кастовать, мысленно. У меня меню
есть! Тьфу на тебя!
Вы применили умение “Плевок кровью”.
Вы получили урон: -2.
Вы нанесли урон: -0,3!
Умение “Плевок кровью”: +0,1.
Вы умерли.
Последним, что я успел увидеть перед второй смертью, была
перекошенная рожа капитана Гвоздя, которому я харкнул прямо в
глотку.
И снова я прихожу в себя на знакомом валуне. Честно говоря, на
третий раз уже как-то и поднадоело!
Вы были воскрешены на Камне Возрождения.
Случайная характеристика уменьшена на 1 (мана: -1).
У камня лежал давешний пират-пьяница, в нашу прошлую встречу не
выпускавший из рук кувшин. Кувшин и сейчас был тут: валялся пустой.
Рядом с ним лежал на боку бочонок с выбитым дном. Пират был связан
по рукам и ногам, а также скован какими-то кандалами (не
магическими, судя по виду). Ни веревка, ни кандалы нимало ему не
мешали: он мерно посапывал с самым умиротворенным выражением
лица.
А вот со стороны шлюпок, вытащенных на берег, тут же раздался
возглас: