Лухрасп привел Амру в чувство, но сам выглядел не ахти как.
— Монеты собрал? — спросил я.
— Не все, — устало мотнул головой усач, — осталась последняя.
Седьмая.
Он сунул мне в руку Коготь: мою монетку, примотанную к “копью”,
усач извлек.
— Седьмую никак не могу найти...
— Ребята, — я обращался к неписям по простому, снова забыв, что
это не более чем куски кода, сложные и обширные, впрочем. — Ребята,
я предлагаю валить. Ищем Грибуса: у него в сумке травы. Берем его
самого или только сумку. И к лодке. Черт с этими монетами, кладом,
со всем этим островом. Я хочу только с него уплыть.
Из глубины оврага — от двери — доносились причитания призрачной
жрицы. На неизвестном мне языке она снова пела, оплакивая свою
богиню. Низкие стоны, из которых состоял плач, звучали тоскливо и
жутко.
— Без седьмой монеты я не уйду, — упрямо сказал усач. — Я к
этому кладу полжизни шел. У нас с тобой уговор!
Я вздохнул.
— Ладно… Ты умеешь по лунам время суток определять? Полночь
скоро?
— Уже почти, — обреченно отозвался усач, взглянув в небо.
— Тогда поздравляю. Подозреваю, что в полночь начнется. И это
будет еще хуже, чем Ламиа.
— Так не будем продолжать терять время, — буркнул пират.
Он вздохнул, вытащил одну счастливую монетку из кошелька,
пошептал над ней и несколько раз крутанулся на пятках, а потом
бросил.
— Заметил, куда упала?
Я ткнул когтем — монета улетела шагов на семь, еще дальше в
овраг, и опять пропала в листве.
— Где-то там и последняя, — постановил Лухрасп и снова бросился
рыться в листьях. Мы с Амрой последовали за ним.
С места, куда упала монета, был виден и Грибус — его тело лежало
еще в десятке шагов впереди. Я прокрался к нему.
Пират был мертв — решительно и бесповоротно. Поодаль валялись
его кожаная сумка с гербарием и красный колпак. Грязные седые
волосы разметались. Не знаю, отчего именно, но мне неожиданно стало
очень жалко беднягу. Старик был тот еще гусь — но всерьез на моих
глазах навредить никому не смог. Зато сам попал под раздачу
несколько раз — и погиб нелепо и некрасиво.
Неправильное что-то происходит в этой игре. Невзирая на все
спецэффекты и сценарные рояли в кустах — не должно все так быть
похоже на реальную смерть. Не за этим в игру приходят. И почему-то
мне все сильней кажется, что наш “эксперимент”, который нельзя
прервать, как-то связан со всеми этими странностями… Ладно, с этим
будем разбираться потом.