Она заинтересованно смотрит на Влада, цепляет взглядом татуировки, и глаза загораются огнем любопытства.
— Ого как много? А что означает вот этот иероглиф? — дочь нисколько, не смущаясь, тычет пальцем в шею гостю.
— Это знак человека.
— А этот?
Я стою и глупо смотрю на оживленную Ляльку. Дома вечно ходит с недовольной физиономией, а тут раскрывается на глазах, как бутон цветка.
— А разве у тату есть значение? — спрашиваю и понимаю: сморозила глупость, и от неловкости краснею.
— Мама, тебя ждут! — сердится Лялька.
— Уже иду.
— Ляля, не хочешь мне помочь? — спрашивает гость. — Заодно и о тату поговорим.
И дочь решительно оттесняет меня от стола.
Я стою, опустив мокрые руки. Это что сейчас было? Или красивый мужчина для всех возрастов привлекателен? В груди растет тревожный ком. Влад вдвое старше Ляльки, и как минимум вдвое моложе свекрови, а вот поди ж ты!
Смотрю на него неприязненно: явился жгучий перчик и разворошил стоячее болото. Осталось только Рите-Маргарите нарисоваться.
И тут же слышу ее мурлыкающий голос…
Я бросаюсь к окну, забыв о Ляльке, и глухое раздражение поднимается в груди. Глеб мило прогуливается с гостьей, показывая ей наш сад. А Рита-Маргарита то запрокидывает голову и смеется, то хватает мужа под руку, то оглядывается…
«Вот сучка офисная! Еще и зрителей ищет! — вскипаю я. — Ну, я тебе!»
Я швыряю на столик блюдо с пирожными, кофейник, посуду и везу все на веранду. В голове перебираю, что бы такое сделать, чтобы удовлетворить адское просто желание уничтожить эту шмару.
Автоматом сервирую десертное угощение, а варианты так и крутятся в пылающем мозгу: от плюнуть в кофе до выгнать взашей из дома.
Но ничто не подходит. Испорчу Глебу карьеру, а сама прослыву безумной истеричкой, кандидаткой в психушку. Все пожалеют несчастного Глебушку и посмеются надо мной.
Р-р-р…
Свекровь теперь кокетничает с издателем Гвоздевым, но, увидев меня, сразу начинает распоряжаться:
— Дина, налей нам кофе.
«Терпение, только терпение!» — повторяю про себя, как мантру.
Только сажусь, как Гвоздев спрашивает:
— Мне очень нравятся эти картины. Кто автор? Не узнаю.
Игорь встает и идет к стене, свекровь вскакивает за ним.
— Ой, это домашняя мазня Дианы. Не стоит вашего внимания.
— Отчего же! Очень мило, — он поворачивается ко мне, а я стою, сгорая от стыда: так меня еще ни разу не унижали прилюдно. — У вас художественный дар, Дина.