— Я не трогаю Диану, — спокойно отвечает Владислав. Такое впечатление, что он нисколько не испугался чужого гнева, наоборот, вся ситуация его развлекает. — Верните мне мою вещь, и я навсегда покину этот дом.
— Какую еще вещь? — Глеб не может контролировать себя. Впервые вижу его в таком бешенстве. — Убирайся!
— Ты что делаешь? — толкаю я мужа в грудь. — Он не виноват! Это Алла Борисовна продала ему мою картину.
— Что?
Краска медленно сходит с лица мужа, включаются в работу мозги.
— Что слышал. Твоя мать, — я показываю на свекровь, — втихаря продает мои картины.
— Мама! — Глеб поворачивается к свекрови. — Это правда?
— Спятили совсем! Ну и семейка!
В студию врывается Симка. Она становится, уперев руки в бока, посередине комнаты и покрывает всех трехэтажным матом.
Высокая, тоненькая, как былинка, со светлым шаром волос на голове, Сима кажется инопланетным созданием, настолько отличается от нас.
Но ее ругань оказывает благотворный эффект: мы замолкаем.
— Деревенщина! — цедит сквозь зубы свекровь. — Какой позор! Вот и делай после этого людям добро. Влад, иди за мной.
Она бросает на пол перчатки, берет Влада за руку и выводит как маленького мальчика. Он не сопротивляется, лишь встревоженно ловит мой взгляд, но я намеренно не смотрю на него. От парня одни неприятности, пусть лучше исчезнет из моей жизни.
Только сейчас соображаю, что Алла Борисовна одета в рабочий комбинезон и резиновые сапожки, а пол моей студии покрыт множеством грязных следов.
— Ч-что здесь происходит? — растерянно спрашиваю я.
В комнату вваливаются несколько рабочих.
— Хозяйка, что еще надо выносить?
Плотный человек с кепке переводит взгляд с меня на Симу, не понимая, к кому обращаться.
— А что вы здесь делаете? — наконец приосанивается и включает хозяина Глеб.
— Как что? Готовим помещение для ремонта.
Меня бросает сначала в жар, потом в холод. Чувствую, что сейчас упаду, если не сяду. Но в комнате нет ни одного стула. Я опираюсь на стол.
— А где все картины?
— Старая хозяйка приказала их перенести во флигель. Там светлее и места больше.
От стыда мне хочется провалиться сквозь землю, но я лишь качаю головой.
— Дорогой, я больше не могу!
Глеб подхватывает меня за талию и выводит из студии. Сима с виноватым видом плетется следом.
— Динка, прости. Я не разобралась и наговорила лишнего.