***
— Твою мать, ты долго там ещё
прятаться будешь? Быстро открыл! — продолжал разоряться за дверью
гость, и, похоже, начал лупить по двери ногами, что было уже
откровенным хамством с его стороны.
Я решил больше не заставлять его
ждать, и резким толчком открыл дверь, из-за чего она врезалась в
кого-то, и раздался приглушенный стон.
— Добрый день, — вежливо поздоровался
я с обнаружившимися за дверью тремя молодыми людьми, двое из
которых сейчас поднимали на ноги третьего, получившего не хилый
удар дверью. Были они все чем-то друг на друга похожи. Примерно
одного роста под метр восемьдесят, худощавые, в джинсах и
футболках, на руках татуировки каких-то животных.
— С-с...ка, убью! — прошипел сквозь
зубы пострадавший, отпихнул от себя помощников, и полный мрачной
решимостью шагнул ко мне, и тут же получил удар в живот концом
грифа от штанги, который я благоразумно прятал сбоку двери в не
зоны их видимости, но как только тот шагнул ко мне, сразу же достал
и без долгих размышлений ткнул им в нападавшего. Именно за ним я по
пути и зашёл, когда к двери шёл.
Гостя согнуло по полам, и стошнило
прямо на коврик перед дверью. Ничего удивительного. Металлический
гриф явно весил килограммов шесть или семь, и сильный удар им
любого из строя выведет.
— Падла... Теперь ты у меня не уйдёшь
отсюда, пока не наведёшь тут идеальный порядок! Понял, мудак? —
мгновенно пришёл в состояние ярости я, и без того находившийся не в
самом лучшем расположении духа.
— Ещё и дверь всю испачкал своими
говнодавами! — резюмировал я, глядя на дверь, весь низ которой был
изукрашен какими-то полосками.
— А вы чё встали? Тоже по печени
хотите? Так я сейчас организую... — мрачно пообещал я тем двум
парням, перехватывая по удобнее гриф, и их тут же как ветром отсюда
сдуло. Даже не посмотрели в сторону своего дружка, когда сваливали.
Похоже, мне удалось произвести на них впечатление. Привыкли,
видать, что предыдущий я даже не пытался им отпор дать, вот и
слишком неожиданным вышло преображение.
— Ты ещё долго тут валяться собрался?
— вернулся я к пострадавшему, который всё ещё лежал на бетоне, и с
ненавистью смотрел на меня.
— Слышь, ты хоть понимаешь, что
теперь с тобой будет? Да я же тебя... — тут он заткнулся, не
договорив, и с ужасом уставился на гриф в моей руке, который я
занёс над ним.