Так действительно было понятнее. У меня и Тайной Канцелярии и
без того накопилось достаточно противоречий, но до сей поры у них
были руки коротки мной заняться всерьёз — тень всесильного Второго
Императора надежно укрывала меня и многих других его людей от лап
этой организации. Но теперь, после разгрома, учиненного в самом
сердце владений второго по влиянию человека в Империи, это самое
влияние изрядно просело. Говоря откровенно, даже странно, что эти
самые последствия наступили только сейчас...
— А чего только спустя несколько месяцев начались проблемы с
уменьшением твоего политического и репутационного капиталов? —
поинтересовался я.
— С чего ты подобную глупость взял? — поднял он брови. — Они
начались сразу, и они куда значительнее того факта, о котором
сейчас идет речь. Просто лично тебя эти последствия коснулись лишь
сейчас, да и то весьма опосредственно... Петроград очень хочет
знать, каким образом мне удалось вырваться из той мясорубки со
столь малыми потерями, и лишь нежелание втягивать тебя до времени в
игры высшей аристократической лиги меня удерживает от того, что бы
просто дать им правдивый ответ. Ладно, это всё пустое... Надеюсь,
на этом ваши вопросы и возмущения исчерпаны? Я занятой человек, у
меня нет лишнего времени.
— Ещё один, — поднял я ладонь, видя, что он намерен погасить
связь, не дожидаясь ответа. — Я желаю просить руки твоей дочери,
дорогой тесть... Не откажешь мне в этой чести?
Как-то простовато и ни разу не торжественно вышло, что ли...
Хельга, настоящая аристократка, сделала вид, что ничуть не смущена,
лишь слегка улыбнулась. Павел Александрович, надо отдать ему
должное, лицом владел тоже что надо, ничем не выдав своих эмоций. А
вот я, если честно, немного волновался...
— Обсудим это после...
— Отец, — ласково перебила его Хельга. — Думаю, Аристарх
Николаевич предпочел бы получить ответ сейчас. Особенно учитывая,
что он отправляется в долгий и рискованный поход, защищать рубежи
нашей родины. В столь дальнем походе мысль о невесте, ждущей его
дома, безусловно послужит ему дополнительной мотивацией вернуться
живым и невредимым, не сгинув в пламени войны.
— Этот сгинет, как же, — буркнул Второй Император. — Держи
карман шире...
— Отец!
— Да даю я своё согласие, бога ради! — сдался он. — Но пока
публике об этом объявлять не будем, ни к чему сейчас лишнее
внимание — ни ему, ни тебе. Но свадьба только по возвращении из
похода — не дай бог действительно там сгинешь, не хочу, что бы моя
дочь была вдовой.