— Шуйская, — досадливо скривился Нарышкин. — Твоё поведение и
твои слова больше приличествуют деревенской бабе, а не дочери столь
знатного Рода. И насколько я знаю, этот мальчишка давно не один из
вас. Так какого дьявола ты лезешь не в своё дело, женщина?
— Он — сын моего князя, — упрямо и зло сверкнули глаза женщины.
— Кто бы что не говорил, он нашей крови, а официальные имена мне
безразличны. Так что я жду, Нарышкин — какими последствиями ты
грозишься моему родичу? И готов ли ответить за оскорбление в мой
адрес, плесень столичная?
Нарышкин молчал, гневно раздувая ноздри. Его явно тянуло
ответить в духе самой женщины, хотелось бросить оскорбление на
оскорбление... Однако бояре — это не дворяне. Шуйская оскорбила его
первой, и он сравнением её с деревенской бабой как бы уровнял счет.
Это было в пределах дозволенного — но если он продолжит
препираться, если вновь позволит себе вольность в словах, женщина
по праву сумеет бросить вызов ему на поединок. Он, конечно,
откажется, сославшись на разницу в рангах и запрет поединков на
время похода... Но тень на его репутацию упадет, да и к тому же она
сможет повторить вызов уже после войны — и тогда Нарышкиным
придется выставлять своего поединщика. Учитывая же ауру чародейки,
от которой волнами расходилась сама квинтэссенция пламени, сомнений
в том, что она — боевик, не оставалось ни малейших. А раскидываться
жизнями или здоровьем тех, кто даже по боярским меркам вполне себе
тянет на ранг Старейшин... В общем, не выгодно ему было отвечать,
особенно учитывая, что формально правда была на стороне Шуйской.
Она вступилась за родича, пусть и покинувшего семью, но кровного
родственника и сына предыдущего главы — и была в своём праве. В
конце концов меня не изгоняли и я не совершал никаких преступлений
перед Родом — я ушел добровольно, и потому сохранять со мной
нормальные отношения для большинства Шуйских было вполне себе
нормально и объяснимо.
Но, как бы странно, удивительно и даже, не скрою, несколько
приятно не было происходящее, пора открыть рот. Ибо не дело это —
прятаться за чьей-то спиной. Не хотелось бы, что бы потом начали
ходить слухи, будто я за юбкой родичей прячусь...
— Госпожа, благодарю за ваше вмешательство, но это дело касается
исключительно меня и Нарышкина, — заговорил я, привлекая к себе
внимание. — Поймите меня правильно, но свои проблемы я способен
решить самостоятельно.