Между нами словно разряд. Слегка откидываю голову и прикрываю глаза.
Он доходит до мочки и резко останавливается. Шепчет на ушко:
— Есть желание чтобы вас догоняли?
Я вздрагиваю, но все же отстраняюсь:
— Посмотрим.
Короткий смешок и он отпускает меня.
Запретность будоражит, возбуждает снося все мысли. Так хочется повернуться, подойти и дотронуться до широкой груди, ощутить биение сердца, жар тела. Нельзя, неправильно.
Ноги ватные, кожа горит от его прикосновений. Бежать, быстро и не оглядываясь.
Из охотницы я снова превратилась в добычу…
Регинка дежурила у дверей, дожидаясь подробностей:
— Ну что так долго? Что сказал?
— Сказал больше журнал не забывать.
— Да ладно, из-за этого он тебя просил остаться и всех выгнал? Гонишь.
Я посмотрела на неё как на сумасшедшую:
— Нет блин, предложил руку и сердце и сказал, что не может без меня жить.
Подруга даже вздрогнула от такого напора и подхватив с пола свою сумку спросила:
— Ну что, пошли тогда на философию?
После занятий я тут же отправилась в магазин. Срочно нужно снять этот накал и получить удовольствие.
Все оставшиеся лекции просидела как в бреду, в мыслях был только этот странный взгляд. Но самое страшное, что мне было не безразлично. Он притягивал, интриговал…
Нет! Влюбляться в собственного преподавателя по анатомии? Полная чушь!
И вот оно, моя мечта длиною в месяц. Зеркало в белой деревянной раме. Не нужно больше бегать в неизвестность по всей общаге, не нужно смотреться в малюсенькие кругляки валяющиеся по комнате. Полное удовлетворение от покупки.
Продавщица приподняла бровь и спросила:
— Сами будите вешать или с установкой?
Я прикинула оставшуюся сумму и поняла, что мы с подругой справимся с этим делом.
Зеркало упаковали и вручили мне.
Первые сто метров я пролетела на энтузиазме, а вот дальше было в разы тяжелее. А тут ещё и светофор решил помигать зелёной лампочкой грозясь переключиться на желтый.
Я успею, я смогу.
Со скоростью спринтера под нагрузкой рванула на переход. Проулок небольшой и машин не видно…
Визг тормозов и я вместе с зеркалом отлетаю в сторону. Что-то хрустит, звенит и превращается в груду хлама.
— Ты что творишь ненормальная? Жить надоело?
Я лежу на асфальте, тело бьет мелкая дрожь, а рука продолжает сжимать огромный свёрток в котором от зеркала осталась одна рама.