– Что с моими зубами? – спросила я хмуро, двигая чашку к себе.
– А что с твоими зубами?
– Они не мои. У меня что, вставные челюсти?
Я смотрела на то, как он смеётся – мощно, с удовольствием, с громким раздельным ха-ха-ха, наклонив голову влево. Думала о том, что этот смех что-то мне напоминает, будто я уже видела это где-то. Может, в каком-то фильме, может, во сне, а потом вдруг до меня дошло, что передо мной не кто иной, как собственный муж, и, конечно, мне должны быть хорошо знакомы его манеры.
– Это люминиры, Лу, – сказал он, просмеявшись.
– Что такое люминиры? – спросила я всё так же мрачно, нисколько не заразившись его весельем.
– Тоненькие, как контактные линзы, керамические пластинки. Почему ты злишься? Они тебе не нравятся?
А правда, с чего это я злюсь?
– Ну нет, почему же? – скрипнула я зубами. – Очень красиво.
– Да, это красиво. Помню, когда я впервые тебя увидел, твои зубы были немного неровными. А теперь всё идеально.
Мы помолчали.
– А с телом моим что? – спросила я. – Чем я занималась? Каким спортом?
– Всем понемногу. Железо, йога, единоборства. Много бегала.
– Бегала? – поразилась я. – Ненавижу бегать!
– Ну так не бегай, я же не буду тебя заставлять.
– Что ещё ты не будешь меня заставлять? – вырвалось вдруг из меня.
– Ничего, – спокойно ответил он, – кроме одного. Ешь, пожалуйста. Тебе нужно набрать прежний вес.
Он взял со стола сигареты, отточенным движением вытряхнул последнюю. Смял пустую пачку и небрежно швырнул её на стол.
– Чего? – нахмурился он, когда увидел, что я гляжу на скомканную пачку. – Только не говори мне, что тоже хочешь.
– Есть ещё?
– Ты больше не куришь, Лу, – сказал он, отгоняя дым от лица.
– Как это?
– Ты бросила несколько лет назад.
Мне с трудом верилось в это. Курить сразу же захотелось просто невыносимо.
– Дай хотя бы затянуться пару раз, – настаивала я, почти паникуя.
– Нет. У тебя уже давно нет никотиновой зависимости, а то, что ты чувствуешь, зависимость психологическая. Я этого не знал, извини. Вот как мы поступим: я больше не буду курить при тебе, – Артём демонстративно раздавил сигарету в пепельнице. – Если тебе ничто не будет напоминать о курении, тебе не будет этого хотеться. Давай подождём немного?
Он всего лишь заботится о моём здоровье. Я заставила себя согласиться с этой мыслью.
– Хорошо, – сказала. – Но если мне будет хотеться, я буду курить,