– Да нет, я сам зарабатываю, как
могу. Я же и в Святославле вертелся, помнишь? И в Москву оттуда не
с пустыми руками приехал, несколько тысяч с собой привез.
–
Несколько тысяч – это на мебель. А шубы эти две как «Волга» стоят.
Паш, ты куда уже вляпался? – строго глядя на меня, спросил он. –
Откуда шубы?
– Я же
сказал, за работу со мной расплатились, – ответил я, стараясь
скрыть улыбку. Хороший он мужик, за маму беспокоится, чтоб
детишечки бестолковые не влипали в проблемы, и ей нервы не трепали.
– Не беспокойся. Меня очень серьезные люди отблагодарили, им эти
шубы – так, ерунда.
– Паша! Ты
мне-то не рассказывай, – разволновался он. – Сколько такие шубы
стоят? Тысячи четыре каждая? Это что надо было сделать, чтоб тебе
такие деньги заплатили?
– Я тебе
так скажу, – подошёл я к нему поближе, – я очень рад, что ты у меня
есть и, как родной отец, обо мне беспокоишься. И мама с тобой
расцвела, вон какая стала. Спасибо тебе, – я улыбнулся. – А насчёт
денег… Дураков вокруг нет. Какую бы я работу для людей ни сделал,
заплатили они за неё не в ущерб себе, уж поверь. И обошлись им эти
шубы гораздо дешевле, чем простым людям. Вот, например, ты знал,
что Москвич, который нам с тобой в магазине продали бы за четыре с
половиной тысячи, для предприятий продают за тысячу девятьсот? В
два с половиной раза дешевле! Это я случайно узнал. И у меня есть
все основания считать, что и с шубами также.
– Это
зачем же так с людьми-то поступать? – ошарашено смотрел на меня
Ахмад.– Двойную цену, получается,
нам выставляют?
– Машины и
шубы – это не предметы первой необходимости, – начал объяснять я. –
Государство на предметах роскоши заработало побольше и пустило
прибыль на дотации предметов первой необходимости. Ни в одной
стране мира, например, хлеб, квартплата и проезд не стоят такие
копейки, как у нас. Так что, смысл во всем этом, определённо, есть
и, в первую очередь, для простых людей.
Ахмад
заметно успокоился и кивнул. Ну и хорошо. Но как он на меня
накинулся: «куда ты вляпался?!». Орёл, ничего не скажешь. Мама в
надёжных руках.
Провожали
Ахмада всей семьёй, вышли на улицу. Аришка снизошла, наконец, до
отца, разрешила себя на руках подержать. Ужас как отвыкла от него.
Но ничего, маленькая совсем. Переберется к Петру с Инкой и через
год-другой напрочь забудет, что ее в самом раннем детстве кто-то
еще воспитывал. Грустно, учитывая, что позабудет про все хлопоты
над ней Эльвиры и Апполинарии, но это так.