Часам к
семи подъехала Ксюша. В лёгких светло-голубых брючках и белой
блузке с кружевами. Вся такая нарядная и воздушная.
– Ты
рабочее что-нибудь переодеться взяла? – спросил я первое, что
пришло в голову, когда я представил девушку на пашне.
– Взяла,
взяла, – ответила она. – И сапоги взяла. Видишь, сколько вещей
получилось?
И правда,
Ксюша приволокла четыре сумки. Можно подумать, на неделю ехать
собралась.
– Пойдём,
сразу в машину отнесём, – предложил я.
Иван
подтянулся почти сразу, шум за дверью услышал и выскочил узнать,
пора выходить, не пора?
Познакомили
их с Ксюшей. Оба засмущались, Ксюша вообще в другую сторону
отвернулась. Но смущении смущением, а у Ивана как-то и глаза сразу
зажглись, как система наведения на цель. Нормальная реакция для
одинокого мужика при виде красивой девушки рядом. Увидев это, я
понял, что самый болезненный период после измены Лины у него уже
позади. Отлично! Может, что-то у них и сладится.
Иван сразу
со мной напросился сумки в машину таскать.
– Раз, все
уже в сборе, то может и поедем? – предложил я.
– Сейчас, я
ёжики перекладываю, – отозвалась жена.
Мы с Иваном
вышли на улицу, захватив оставшиеся вещи и пса. Осталось только
девчонок дождаться с кастрюлей. Пока я рассовывал сумки, Иван
выгуливал Тузика на поводке, чтобы пёс не удрал.
– Так, а
что это за девушка? – спросил, как бы между делом, Иван.
– Я ж
говорил, начальница Галии, художница.
–
Художница? – удивился Иван. – Ничего себе. Ну по ней видно,
творческая такая…
Усмехнулся
про себя, взглянув на него краем глаза. Похоже, я не ошибся, и она
ему понравилась.
Тут вышли
девчонки. Ксюша держала кофтой кастрюлю за ручки.
– Давай,
вперёд её ставь, – открыл я дверцу машины. – Вань, ты впереди
сядешь, кастрюлю тебе под ноги поставим, больше некуда.
Девчонки в
середину сзади посадили пса и сами уселись.
– Ты ж,
только, не тормози резко, – проговорил Иван, приоткрыв крышку
кастрюли и облизнувшись. – Жалко будет такую вкуснятину
перевернуть, – взглянул он на Галию и сел в машину.
– Не бзди, Каштанка, я – Дубровский!
– жизнерадостно пробормотал я. Еле слышно, а то он еще не так
поймет и обидится. А настроение у меня было – великолепное, нечего
и другим его портить! Надоело мне пешком ходить подолгу да ждать
общественного транспорта. Привык за десятилетия вождения – сел в
машину, и вскоре уже на месте.