– А, да-да,
конечно, подъезжайте, – пригласил я его, вспомнив про поручение. –
Знаете, куда ехать?
Он сказал,
что уже бывал у художников на новой квартире. Договорились, что он
ко мне на третий этаж, сначала, поднимется и вместе спустимся за
«посылкой», чтобы мне не караулить его в чужом доме. Очень хорошо,
что он позвонил, быстро выполним поручение соседей и будем
чувствовать себя свободно. А то моя гиперответственность голове
покоя не даёт, всё кажется, что мы из дому ушли-уехали, а там
человек дозвониться не может.
Войдя в
кухню, обалдел от большой компании. Ну ладно, Андрей Егорович
пришёл, в этом ничего удивительного в последние дни для меня уже и
нет. Его, похоже, на Никифоровну как магнитом тянет. Но в кухне
оказались и Иван с Ксюшей…
– Вы что,
на запах пришли? – протянул я руку Ивану.
– Да нет,
они раньше пришли, – бросилась защищать их Никифоровна.
– Ну, тогда
ладно, – подмигнул я Ксюше. – Где были, что делали?
– Ой, мы на
ВДНХ гуляли, там такое мороженное вкусное!
– Вот! А ты
не пошла, – улыбаясь одними глазами, укорил Егорыч
Никифоровну.
– Да ладно,
завтра сходим, Родьке же обещали, – напомнила она ему.
Это что, у
них уже и планы совместные, и внучка уже к ним привлекли? – с
недоумением взглянул я на жену, она только плечами игриво пожала в
ответ. – Во Никифоровна даёт. Или это Егорыч?
Первую
партию беляшей проглотили моментально. Вторую уже удалось
посмаковать. И только с третьей отложили гостинцы Родьке с
Григорием и Ирине Леонидовне.
Вскоре
пришёл покупатель за картиной. Солидный мужик, с пузом, в кожаной
куртке. Хотел быстренько спуститься с ним и вернуться, но Галия
потребовала взять её с собой. Ей любопытно было, что за человек
покупает картины, и сколько же за ту картину дадут?
Покупатель
вручил мне незапечатанный конверт. Я выдал ему картину, и он
ушёл.
– Богатый,
вроде, – задумчиво сказала жена, когда мы закрыли за ним дверь, – и
культурный, раз готов платить за картину. А сколько он, кстати, за
нее заплатил? Картина совсем небольшая была…
Поддавшись
на уговоры жены, пересчитал деньги. Успокоил себя тем, что никакого
уговора не пересчитывать, не было. В конверте оказалось тысяча
двести рублей.
– Вот это
да! – мечтательно протянула Галия, пока я пристраивал конверт с
деньгами на указанное хозяевами место. – Может, Юрка прав, что на
художника хочет выучиться? А?