— Я умею... Как бы это сказать...
И выдала какой-то термин, которого в словаре нет. Я уставился на
неё:
— Не понимаю, не знаю я такого слова.
— Ну да, — вздохнула Зоэ, — абсолютно полных баз не бывает, вот
и в этой тоже, чего-то не хватает, какой-то специфической области,
похоже...
— Ну, что делать, — расстроено подумал я.
— Сейчас попробую... — чертовка задумалась, потом посмотрела на
меня, и спросила, — а, может лучше показать?
— Ну, если это безопасно для окружающих... — протянул я,
активируя на всякий случай поле отчуждения.
И тут воздух вокруг чертовки поплыл, словно марево над асфальтом
в жаркий день, её образ перед глазами заколебался, на кокой-то миг
потерял цвет и форму, и перед моими глазами вместо неё я едва
различал расплывчатое серо-розовое пятно.
А потом это пятно постепенно трансформировалось в женскую
фигуру. Чем-то знакомую. И чем чётче становились её очертания, тем
более знакомой она мне казалась.
И, наконец, когда все эти визуальные трансформации прекратились
передо мной сидела...Истер.
Да, одна Истер, в привычной одежде и с широко распахнутыми от
удивления глазами сидела по правую руку от меня.
А напротив сидела другая Истер, практически ни чем не отличимая
от оригинальной, разве что в её отчего-то, ну, очень развратных
глазищах, мерцало едва сдерживаемое торжество. Ну и кожа, при более
пристальном рассмотрении была гораздо более розовой.
Одета вторая Истер была, как вы, наверное, уже догадались, в
комбинезон, выданный Заранин.
Комбез ей выдали для того, чтобы она не светила своими, надо
сказать, весьма заметными и притягивающими мужской глаз, прелестями
из-под тех рваных тряпочек, в которые была задрапирована по
прибытии сюда.
— Занятно, — протянула угрожающе прищурившаяся Истер, недобро
посмотрев на, невесть откуда нарисовавшуюся, конкурентку, — а что
ещё умеем? — и потом добавила таким, скептическим тоном, — я имею
ввиду, действительно полезного?
— Можно продолжать демонстрацию? — застенчиво хлопнув ресницами
спросила вторая Истер, неотрывно глядя мне в глаза.
— Можно... — хрипло выдохнул я.
Мир вокруг закружился, сначала медленнее, а потом всё быстрее и
быстрее. И кружился он вокруг глаз, взгляд которых пронзал всё моё
существо и извлекал на свет такие причудливые и затейливые желания,
о наличии которых в глубинах своей психики, и не подозревал.