– Давайте вернемся к форшокам, – сказал он. –
Объясните мне, как человеку не сведущему, что это
такое.
Золотаева внимательно смотрела на данные. Она
видела цифры и графики, но они ей мало чего говорили. Дед много
рассказывал ей разных интересных вещей из области геологии, но это
не сделало её специалистом. Тем не менее в чём-то её познания были
значительно больше того, что знал
собеседник.
– Форшоками называют мелкие подземные толчки,
которые часто приводят к одному большому… – Золотаева подняла глаза
от экрана. – Артур Олегович, вы считаете, что учащение
землетрясений как-то связано с Первоуральским
Хранилищем?
– Не я один считаю так, Марта Максимовна. У
нас по этому поводу совещание за совещанием с региональным
аналитическим отделом. Все идут под грифом: «Совершенно секретно».
Архивов тех времен, когда было сделано Хранилище этого… как его
магикобио…
– Магбиомина Аурум, – бесстрастно поправила
Марта. – Аурум – это золото.
– Это я знаю со школы… Так вот… Архивов по
тому времени не сохранилось. Товарищ подполковник, – он кивнул на
портрет на стене, – был, пожалуй, единственным свидетелем
уничтожения Духа Золотого Змея. Он запечатывал
Хранилище.
Марта кивнула. Дед принимал непосредственное
участие в тех событиях.
– Вы не ответили на вопрос, чего же хотите от
меня? – спросила она.
Савушкин почесал свои морщины, смерил
собеседницу взглядом печальных глаз и пояснил причину своей
озабоченности:
– Из Москвы с плановой проверкой прилетел
полковник Полетаев. Кое-кто ему уже доложил о ситуации, чтобы
выслужатся и меня подсидеть. Столичный гость рвёт и мечет, что мы
тут ничего про Первоуральское Хранилище не знаем. А кто про это
знал, кроме товарища подполковника? – он едва кивнул в сторону
фотографии покойного. – Кроме вас, Марта Максимовна, некому
московскому гостю объяснить, что происходит. Дело-то серьезное. За
сто лет существования Хранилища, город Первоуральск разросся.
Полетаев и наши коллеги из аналитического боятся, что грядёт
большое землетрясение. Я до этого почему-то думал, что у нас здесь
горы настолько старые, что ничего опасного в плане сейсмической
активности быть не может.
Марта невесело
усмехнулась.
– На Урале возможны землетрясения в семь и
даже восемь баллов, только за последние триста лет подобных не
было.
Савушкин пригладил волосы, поправил галстук и
добавил, кивнув в сторону отложенной
книги: