Сусликов предложил в качестве маяка перестройки Партградскую область, в которой он сам прошел путь от рядового сперматозоида до первого секретаря областного комитета партии. При этом он умолчал о том, что еще совсем недавно Партградская область была упомянута в передовой статье «Правды» в числе тех, где еще не включились со всей серьезностью в перестройку. В число таких областей могла быть включена любая другая. Партградскую область выбрали для того, чтобы дискредитировать и снять с поста первого секретаря обкома партии брежневца Жидкова и назначить на его место горбачевца Крутова. Промолчал об этом и Михаил Сергеевич, поскольку поставил своего человека в Партграде. Предлагая теперь Партградскую область в качестве маяка перестройки, Петр Степанович выдвинул следующие аргументы. Область находилась в самой глубине России и на Западе считалась символом русской отсталости и провинциализма. Когда иностранцы увидят в Партграде все признаки современной городской жизни, они будут ошеломлены. Кроме того, до последнего времени Партград был закрыт для иностранцев. Теперь этот запрет будет, очевидно, отменен. И иностранцы потоком хлынут в бывший сверхсекретный советский город, в котором, по слухам, делалось самое современное атомное, химическое, биологическое и генетическое оружие. Это рассекречивание даст дополнительный пропагандистский эффект.
Но главная причина, почему Петр Степанович предложил именно Партград, заключалась в том, что он надеялся получить вторую Золотую Звезду Героя Социалистического Труда, и его бронзовый бюст на гранитном пьедестале будет установлен на его Родине – в Партграде. Это внесет свою лепту в его мировую славу. Иностранцам наверняка будут показывать монумент Сусликова и рассказывать о его жизненном пути. И кто знает, может быть, со временем Партград переименуют в Сусликов-град…
– Не будем откладывать дело в долгий ящик, – сказал Михаил Сергеевич. – Иначе наши консерваторы и бюрократы загубят наше ценное начинание. Если какие трудности встретятся, обращайся прямо ко мне. Следовало бы за это выпить что-либо более серьезное, чем чай. Ну, да ты сам понимаешь…
– Понимаю, Михаил Сергеевич. Вот одолеем пьянство и проломим стену на Запад, тогда мы эту историческую победу отпразднуем не чаем, а чем-нибудь покрепче!