– Я не осуждаю тебя за твое ремесло, – сказал он. – Но оно не из тех, которым следует обучать ребенка.
– Что дурного в том, что он принес мне завтрак?
Адольфус недоверчиво пожал плечами.
Разделавшись со вторым апельсином, я принялся за абрикосы в относительной тишине.
Ужасно, когда Адольфус не в духе. Меня это огорчает. Отчасти оттого, что всякий раз, когда с ним это случается, требуются усилия половины города, чтобы улучшить ему настроение, но главным образом оттого, что просто противно смотреть на то, как киснет здоровый бугай.
– У тебя сегодня поганое настроение, – начал я.
– Ребенок, – ответил он.
Он явно подразумевал не того, который только что вышел за дверь.
– Мир болен, и это не первое тому свидетельство.
– Кто станет стараться ради ребенка?
– Гвардия займется расследованием, – ответил я, хотя и сам понимал, какое это слабое утешение.
– Гвардия не смогла бы отыскать и шлюху в борделе.
– Они призвали на помощь Корону. Двух расфуфыренных агентов. Послали даже за гадателями. Что-нибудь найдут.
– Ребенок-то может рассчитывать на правосудие, но душа ее никогда не обретет покоя.
Единственный глаз Адольфуса задержался на мне. На этот раз я не отвел взгляда.
– Это не мои трудности, – сказал я.
– Ты позволишь мучителю девочки спокойно разгуливать по земле? – Следы скитанского говора у Адольфуса проявлялись сильнее во времена его меланхолии. – Дышать нашим воздухом, отравлять воду в наших колодцах?
– Он где-то рядом? Дай-ка его сюда, я найду что-нибудь тяжелое и проломлю ему башку.
– Ты мог бы начать его поиски.
Я выплюнул абрикосовую косточку на пол.
– А кто сказал, что я теперь нарушаю законы?
– Смейся, смейся. Шути, прикидывайся дурачком. – Адольфус снова грохнул кулаком по прилавку, сотрясая толстые деревянные доски. – Только я знаю, почему вчера вечером ты ушел, и помню, как я тащил тебя с поля у Гискана, когда все уносили ноги и небо дышало смертью. – (Доски стойки пришли в равновесие.) – Не притворяйся, будто тебя это не волнует.
Трудность со старыми друзьями состоит в том, что они помнят о том, о чем сам предпочитаешь забыть. Разумеется, я не обязан был сидеть здесь и предаваться воспоминаниям прошлого. Последний абрикос исчез у меня во рту.
– У меня еще есть дела. Выброси эту чушь из головы и накорми мальчишку ужином, если вернется.