Я перечитывала некоторые статьи по несколько раз, чтобы
запомнить типичные фразы, построения предложений, распространенные
слова и выражения. Единственным плюсом «нового тела» стала хорошая
память. Я уже и забыла, как в детстве все схватывается на лету! Я
легко заучивала чуть ли не наизусть целые статьи, легко запоминала
фамилии многочисленных вождей. Несмотря на коротенькие статьи,
каждый выпуск газеты был очень информативным, правда, никаких
аналитических обзоров, интервью. Некоторые статьи всего-то в
несколько строчек, но их в газете было очень много. Они воспевали
трудовые подвиги, рассказывали о случаях вредительства и судах над
чуждым классовым элементом, чистках, ударных темпах
индустриализации и принятых на себя обязательствах. Совершенное
чужое для меня, непонятное время. Газетные статьи вызывали оторопь,
иногда просто бесили, и мое отношение к советской власти начинало
катастрофически портиться. Нельзя сказать, что раньше я как-то
тепло относилась к Советскому Союзу, но неприятия, тем более
ненависти не было, ведь я выросла и повзрослела в нем. Какая,
оказывается, пропасть была между 30-ми и 70-ми годами!
Раздражение от прочтения газет смешивалось с грустью. В какое
дурацкое время я попала! Нищета, голод, дети все бритые, многих с
нелеченой чесоткой привезли, парня одного обратно в город отправили
после того как он кровью кашлять начал. Приемник в городе –
какой-то кошмар. Я этого и не помню, слава богу! Зато историй и
рассказов о детприемнике я здесь услышала море. Помешанные на
трудовом воспитании педагоги вечером детей загоняли в мастерские, в
холодный подвал, заставляли чего-то строгать, пилить, а ребята все
в легких курточках, к печке жались. В закрытой на ключ раздевалке
висели пальто, их не выдавали и не водили гулять, чтобы не сбежали.
Многие по полгода взаперти просидели, постоянно голодные. Дети
умирали. В детприемник везли всех подряд: калек, тяжело больных,
много детей везли с железнодорожного вокзала, где отлавливали по
пакгаузам. Другие жили на чердаках, в нежилых заброшенных строениях
в центре города. Один парень на вокзале упал в обморок, карета
скорой помощи его в больницу вести отказалась, доставили к
вагончику, где собирали беспризорников, там он умер, и все это
происходило на глазах у детей. А в газетах сплошь пафосный надрыв и
бесконечное восхваление вождей.