Я глубоко вдохнул и выдохнул. Хренассе, откровения меня
посещают!
Внезапно я припомнил свой «высокохудожественный» слоган и от
чистого сердца рассмеялся. И это стало очередным актом моего
освобождения – я ничуть не заботился о том, что могут подумать обо
мне случайные прохожие. Проходившая мимо дородная женщина
преклонного возраста с осуждением и некоторой долей опаски
взглянула на меня искоса. В руках она тащила два огромных пакета с
продуктами.
«Да, такой вот я – чумачечий!», - мысленно телеграфировал я ей и
жизнерадостно улыбнулся.
В этот момент поясницу пронзила резкая боль. Воображаемы крылья
за спиной мигом обвисли, да и нимб над головой сиял уже не столь
интенсивно … «Чет ты и правда разошелся, Лисицын …», - с долей
осуждения пожурил я себя.
Я наморщил лоб – «Как там? Для рая ворот - приворот?
Конгениально!» Я представил себе покупательницу, зачарованно
созерцавшую рекламный буклет. Да уж, игра была на грани фола … Но
ведь прокатило же!
И в этот роковой момент я, до глубины души потрясенный, замер …
А дело было в том, что я понял – этот слоган я выдумал не сегодня,
а несколько веков тому назад! Что за … Пытаясь отогнать наваждение,
я резко встряхнул головой, отчего спину вновь прострелило. Дежавю?
Да что такое-то, в конце концов?!
Я выровнял дыхание и прикрыл веки … Так … Это было в эпоху
Средневековья при дворе французского короля. Помнится, в те далекие
времена жизнь придворных, несмотря на напускную роскошь, нельзя
было назвать столь уж комфортной. Исходя из длинного перечня
объективных причин, гигиена при дворе была та еще … И
великосветские парижанки были далеко не так прекрасны и
восхитительны, как могло бы сложиться у современников впечатление
из книг и фильмов. Я уж не говорю о мужском населении столицы …
Соответственно, большой популярностью пользовался всевозможный
парфюм, вуалирующий тошнотворные телесные запахи. И на этом
ремесленники делали себе целые состояния …
А я в ту пору был … шутом … Как меня звали? Нет, точно не Шико!
Я никак не мог этого припомнить … Так или иначе, однажды один из
парфюмеров представлял свою продукцию фаворитке короля. А я –
возьми да и пошути! По итогу мое выражение запало в душу этого
мастера, а фраза на какое-то время стала крылатой – парфюмер даже
разместил ее на вывеске своей лавки.