- Вот значит как…
Отчего же Николай медлил с твоим признанием?
- Могу лишь
догадываться. Ситуация в семье была хуже некуда, а ещё он вероятно
хотел, чтобы я самостоятельно отличился и получил побольше личных
заслуг, чтобы моё признание прошло без особых проблем. Точно знаю,
что он хотел дождаться окончания Турнира Академии. А вы и сами
знаете кто должен был на нём победить.
- Узнаю Николая, -
усмехнулся старик. – Любит он такое. Но почему именно после этого
покушения всё изменилось и тебя признали сейчас?
- А у Николая не
осталось иных вариантов. Я поставил его перед фактами и заставил
решить, что для него важнее – одна жизнь или судьба рода. Он принял
верное решение. Берли, поставь мой подарок князьям на
стол.
Старый миньон
подошёл к столу и поставил на него серебряную тарелку, накрытую
колпаком. И хоть «блюдо» было скрыто от глаз, не заметить кровь на
краях тарелки было невозможно.
- Что это? –
Спросил Пётр.
- Я пообещал
вашему отцу, что преподнесу голосу виновника на серебряном блюдце.
Блюдце пришлось поменять ан тарелку, но полагаю, что это
незначительная деталь, которой можно пренебречь.
Мужчины, кажется,
слегка удивились тому, что я столь дословно решил сдержать своё
слово. Патриарх взялся за колпак и убрал в его сторону. Тогда они
смогли увидеть чья голова лежит на тарелке.
- Это
же…
- Юрий Салтыков, -
кивнул я. – Позвольте пояснить. Моя мачеха Наталья оказалась
безумной сукой. Её брак с Николаем был планом её родной семьи,
согласно которому они должна была развалить род Салтыков и помочь
своей родне вернуть былой авторитет, силу и богатства. Нарожала
супругу сыновей, а потом начала их стравливать. В конце концов она
узнала про меня и то, что Николай желает признать меня и сделать
наследником. Тогда она послала своего человека убить меня. И вот
некий снайпер пытается убить меня в стенах Академии. После такого
Николай наконец-то начинает работать мозгами и Наталья оказывается
под арестом, ей не дают с кем-либо говорить и видеться. И тем не
менее эта женщина как-то рассказала Юрию про меня. И тот
моментально принял решение избавиться от меня крайне прямолинейным
и идиотским способом. Это я уже про вчерашнее покушение. Вот такие
дела господа.
Долгорукие почти
минуту молчали, переваривая услышанное.
- А отец оказался
прав, когда ночью сказал про то, что произошедшее является личным
делом Салтыков, - сказал наконец-то Пётр. – Очень многое встаёт на
свои места. И обычно в таком случае мы всё равно имели бы
определённые претензии к семье виновника. Но раз мой отец дал
слово, а ты сдержал обещание, причём выполнил едва ли не слово в
слово, полагаю, что ради хороших отношений между нашими родами мы
можем считать вопрос улаженным.