Темноволосый унял дрожь в руках, оставил на столе пачку купюр –
и тоже направился прочь. Разговор, пошедший наперекосяк,
нервировал. Ладно хоть официантка забудет того, кто оставил щедрые
чаевые даже быстрее, чем возьмет деньги в руки.
Официантка забудет, а вот помешавшийся на своих открытиях и
утопических идеях маг – нет.
Темноволосый глубоко вздохнул. Он прекрасно понимал, что путь к
власти не может быть легким, а союзники – белыми и пушистыми, но
этот, несмотря на свои знания и свою полезность, был совсем
невозможным типом.
Как только все закончится надо будет поставить черную метку в
первую очередь этому «Зодчему», а то и правда решит что-нибудь
построить... И откуда узнал про фотографии и портрет?..
– В этом есть и п-позитивная сторона, – заметил Павел,
подкатывая чемодан на колесиках к входной двери.
– И какая же? – наблюдавшая за ним Надежда мрачно сверлила
взглядом место под рукавом рубахи, где руку мужа перехватывала
белая повязка. – Нужно радоваться, что попали не в голову?
Инга, вышедшая из своей комнаты с рюкзаком за плечами,
остановилась, не желая привлекать внимания.
Ни один сыскарь не был хорош в работе с дыркой в руке. По
объяснению самого Павла рана от прошедшей навылет негаторной пули
не была опасна, но требовала ухода, ныла и оттягивала на свое
заживление часть магического потенциала, потому маг решил взять на
неделю отпуск по болезни. Прямо сейчас никаких важных дел не было,
документы по последнему задержанию магика-угонщика были почти
заполнены. К тому же буквально с неделю назад в Россию вернулся
двоюродный дед Павла, до того служивший вроде как где-то у османов,
и пригласил к себе. До этого дядя из переписки с родственником,
которого с трудом нашел, понял только, что тот что-то насчет
Библиотекарей знал, но доверять бумаге это знание не хотел.
Так что при одобрении Андрея Васильевича Инга написала заявление
на отпуск за свой счет «по семейным обстоятельствам», и теперь они
вдвоем с дядей, – Наде отгулов не дали, – отправлялись в Сергиев
Посад, около которого располагалось имение Петра Викторовича
Таврова. Точнее, из Сергиева Посада надо было еще добраться до
небольшой деревни с поэтическим названием «Загорские Дали», а уже
оттуда в лес до имения шла грунтовая дорога.
Надежде эта идея не слишком нравилась. Инга чувствовала причину,
которую десятница особо и не скрывала: заказчиков покушения не
нашли. За свою жизнь жена Павла не переживала от слова «совсем» –
Инга ощущала по ее словам, что подобные страхи эта женщина,
прослужившая в полиции больше двух десятилетий, загнала в самый
дальний угол сознания и заперла там на замок. Хороший такой замок
из тех, что и с ключом не факт что откроешь. Но вот то, что
покушение могло повториться, а она никак не могла на это повлиять,
Надежду угнетало. Останься они в Москве – она тоже едва ли бы на
что-то могла повлиять, но все же…