Тот поэт, кто научит словам
Свою боль деревянную в теле…
Я начаянно рассказал сейчас вам,
Как рождается стих в самом деле.
Наташеньке
Мой Бог устал. Господь нуждается во мне,
В моей поддержке, в ласковых моих словах.
Он загрустил, что так давно уже
В молитвах я Его не посещал.
Я виноват, забыл вдруг Старика,
А Он готов простить все-все обиды,
За то, чтобы хотя бы иногда
О Нём подумал я…
Да стыдно, но закрутила жизнь меня увы…
Да, мой Господь, ты без меня никак не можешь,
Я обещаю, встретимся с Тобою мы,
Я как смогу, схожу в храм…
Днём погожим, иль пасмурным, иль… всё равно -
В молитве я, мой Бог, Тебя утешу.
Все ласковые и важные слова давно
Храню в душе своей я нежной -
Я все скажу Тебе их, прошепчу,
Как будто воздух горячо целуя…
Устал мой Бог. Ну потерпи, Тебя прошу,
С молитвами к Тебе иду я…
…если ты узнала это,
почему опять ты плачешь?
Добрела ведь до рассвета,
и уже не страшен ящик…
Всё узнала о былом ты,
о грядущим всё узнала,
мирозданье хрупком, ломком,
все последствия и все начала…
Всё узнала и о счастье,
с удивлением узнала,
неминуемо зачатье
и бессмертие, и…
Мама улыбается детишкам -
ты узнала это тоже,
папа им читает книжки -
ты узнала это тоже…
Ты узнала всё на свете,
почему опять ты плачешь?
Есть на свете только ветер -
это знают только дети,
но не говорят словами…
Как же жаль, что умирает стих!
Холодеет в недвижной невысказанности.
Я не знаю, каким бы он стал: криклив или тих,
Незаметным или сотню раз глазами обысканным -
Будут ли шарить по карманам его одежонки
В надежде на то, что как воришка он истину нычет,
Будут ли помнить добуквенно озорные девчонки
Или только профессор словесности…
Хнычет сердце моё по уходящему парню,
Не рожденному из-за истерии суетливости…
Знаете, люди, я без него на земле ничего не значу!
Без него не достоин даже милостыни…
Был бы он и красив и удал,
Или словно девица кисейный…
Обворожительный для женщин или…
Или бы в морду дал…
Или гулял по осени в ветреной рассеянности….
Он бы ласков был, как в постели влюбленный…
Может быть, немножко и груб…
Беззастенчиво автора мозг воспаленный
Низводил до трепета губ…
Он бы в шепот чтеца вкладывал тайно
Все бесстыдные думы мои,
И вскрывал нечаянно раны
От какой-нибудь прошлой любви…
Как же жаль, что мой стих умирает!
Холодеет в недвижной невысказанности.