Первые полгода я всё время думал о Кире. Мысли о ней заставляли жить и отравляли моё существование одновременно. На улице она мерещилась мне в каждой второй проходящей девушке.
В ночных клубах, на вечеринках мне совсем не хотелось напиваться и кого-либо «цеплять»; на меня не производили действия хитрые уловки опытных девиц. Я был закрыт для отношений, потому что не считал себя свободным. Я полностью принадлежал ей, моей Кире, однако объяснить это моим друзьям не представлялось возможным.
Практически сразу они заметили, что меня совсем не интересует противоположный пол. На нашем филолого-историческом факультете 90% студентов составляли девушки и выбор был богатый, но мне это было безразлично. Попытки друзей свети меня с кем-нибудь все как одна заканчивались неудачей. На все вопросы я отмалчивался, что приводило их в ещё большее недоумение: на «голубого» я не смахивал, а для несчастной любви у меня было слишком счастливое лицо. В результате они сочли меня бессердечным эгоистом и оставили в покое. Так или иначе, моё одиночество продлилось недолго.
Её звали Оля. Красивая блондинка с голубыми глазами, полная противоположность моей Кире. Она жила в соседней комнате и почти всё свободное время пропадала у нас. То, что она была влюблена в меня, знал, наверное, весь город. Знал и я. К концу первого курса я решил во чтобы то ни стало забыть Киру. Оля могла мне в этом помочь. Понимаю, что это было жестоко по отношению к этой девушке, но другого способа я на тот момент не видел: чтобы забыть одного человека – надо было переключиться на другого.
Забыть Киру. Наивный, я тогда думал, что это возможно. Почему я решил стереть её из своей памяти, а самое главное – из своего сердца? Да потому что просто начинал сходить с ума. Мысли, сны, образы – всё было связано с ней. Не имея возможности даже видеть её, я думал о ней всё сознательное и бессознательное время, забывая обо всём остальном. Вскоре это привело к тому, что я серьёзно заболел.
Хроническая усталость, мартовская слякоть и отсутствие каких бы то ни было внимания и заботы уложили меня на больничную койку с тяжёлой формой воспаления лёгких. Сопротивляться болезни не было сил. Весна уже вступила в свои права, заканчивался второй семестр, приближалась очередная сессия, а я впал в абсолютную депрессию. Скажу честно – в ту весну мне совсем не хотелось выздоравливать.