До 12 лет почти каждое лето я с родителями проводил в Вязниках у деда и бабушки. Мой отец всю свою жизнь был актером. Мать – или помощником режиссера, или инспектором сцены, но в молодости она иногда играла в спектаклях.
Не раз мы ездили в Киев, где жила тетя Ира, родная тетя отца.
В то время актеры часто меняли театры, иногда почти каждый театральный сезон. Я плохо помню: после Северодвинска мы недолго были в Забайкалье (Улан-Удэ). Несколько месяцев родители работали в драмтеатре в Армавире (Северный Кавказ). Это одно из самых худших наших воспоминаниях. Денег почти не платили, жили втроем в комнатушке 2 на 3 метра. Отец, чтобы жить, продавал книги из нашей библиотеки. Одно только было приятным: в нашем дворе летом были открыты двери кинотеатра, и мы, пацаны, бесплатно забирались в кинозал. Млели, смотря редкие зарубежные фильмы. Я влюбился в океан в документальном фильме Жака-Ива Кусто. Позже я читал его книги. В летнем кинотеатре я посмотрел художественные фильмы «Насреддин в Бухаре» и «Насреддин в Ходженте», поставленных по книге Соловьева. В будущем Насреддин сыграл определенную роль в моей жизни.
Но потом мы переехали в Воркуту. От Воркуты у меня остались очень хорошие воспоминания. Да, длинная и сурова зима. Да, почти полярная ночь.
Но…
В Воркуте мы впервые жили в однокомнатной квартире, пусть она и принадлежала Воркутинскому драмтеатру, но это было не театральное общежитие. В Воркуте я научился неплохо плавать: там был отличный крытый бассейн. Было множество кружков, в том числе авиамодельный. До сих пор я помню запах свежей древесины и столярного клея. Родителям хорошо платили и давали два месяца летнего отпуска (север). В магазинах были все продукты. Летом гастроли по северным городам. Летали над тундрой, плавали по Печере. Летали на «Дугласе», самолете, оставшемся от Великой Отечественной войны. Помню первый полет с театральной труппой на гастроли. Самолет потряхивало на воздушных ямах над тундрой. Почти все актеры сидели с черными бумажными пакетами и «хвастались» в него своим завтраком. Я бегал по салону: на меня болтанка почти не действовала. Оказалось, что у меня неплохой вестибулярный аппарат, позже это подтвердилось во время плаваний, например, по Тихому океану. На гастролях в Сыктывкаре мы жили в гостинице на дебаркадере на втором этаже. Я прямо из окна ловил мелкую рыбешку из Печеры. В Сыктывкаре шел «заграничный» фильм-опера «Аида». Я не был поклонником оперы, но арии Аиды, Радомеса помнил долго.