Я вновь в ауле маленьком, в глуши.
Ни деревца… Хотя бы хилый кустик!
Здесь всё во власти вековой тиши,
На всём оттенок стародавней грусти.
Меж скал давно знакомая река
Невнятно вторит лягушачьей трели.
Туман белей парного молока,
Плывёт искать приют в глухом ущелье.
Как озеро, затянутое льдом,
Застыло небо, потемнели горы…
Под плоской кровлей – старый отчий дом.
Кизяк блинами на кривом заборе.
Но строй неровный обветшалых стен,
В бесстрашии застывших над обрывом,
Берёт необъяснимой силой в плен
И манит ввысь стремительным порывом.
В убогой сакле не ласкают глаз
Ни мебель, ни фарфор рисунком тонким.
На глиняном полу простой палас,
А вместо белой скатерти – клеёнка.
В прихожей – незатейливый очаг,
Солома в нём горит зарёю алой
И ярко отражается в очах
Присевшей рядом тётушки усталой.