– Раньше слово «Камчатка» произносили приглушенным голосом, как каторга, высылка и все в таком духе. У кого были родители, те дети не могли даже и думать о том, что их отпустят, а нас было семь человек детдомовских, и мы поехали туда, где труднее всего, где мы нужнее, – задушевно начала рассказывать В. М. Писаренко. – Когда добрались до Петропавловска-Камчатского, нас отправили еще дальше – в Палану.
В далеком 1957 году в столице округа открылся трахоматозный пункт – там и началась трудовая деятельность Валентины Михайловны.
– Помню первых своих пациенток. У них от трахомы было уже нулевое зрение. Говорили мне: «Нас уже много врачей лечили, но мы так и не стали видеть». Я начала их лечить по своей методике: по пять раз на день навещала их и все-таки добилась успехов – к «незрячим» начало возвращаться зрение.
А после Валентину Михайловну отправили работать в Воямполку, так как там не было ни одного медработника. Вот где пришлось проявить ей свою самостоятельность, находчивость. Даже операцию по удалению аппендикса пришлось сделать самой, так как было безвыходное положение. По телефону ей из Паланы давали указания, и она все манипуляции производила на живом человеке, а когда случились роды в чуме – приняла ребенка…
Мысль стать врачом не покидала ее. С детства она поняла, что ей не на кого надеяться, что всего надо добиваться самой, а знать в медицине больше того, что имела после окончания училища, ей хотелось всегда.
Поэтому-то и сбежала Валентина, буквально в прямом смысле этого слова, из Воямполки, так как районный отдел здравоохранения ее не отпускал. Ехала на оленях, в апреле, по последнему насту в Палану, чтобы оттуда на первом пароходе выехать в областной центр, а там и в Хабаровск, в мединститут.
Но на этот раз судьба была к ней благосклонна, и разрешили сдать экзамены в Хабаровский мединститут в Петропавловске-Камчатском. На экзаменах кроме обязательных вопросов к билетам были каверзные вопросы на смекалку, находчивость, на которые Валентина отвечала бойко.
Начались студенческие годы. Семнадцатирублевой стипендии хватало только на полмесяца, и Валя поступает на работу в детские круглосуточные ясли. Пять лет на 0,75 ставки медработника – и за это небольшая прибавка к стипендии, которой хватало на еду, самые скромные расходы на одежду и обувь. Со второго курса – отличница, но денег – 40 рублей – не хватало. Да и необходимостью стала работа, потребностью, отказаться от нее не могла еще и потому, что маленькие пациенты полюбили ее, а она сама привязалась к ним еще больше. Стали в институте уговаривать ее перейти на факультет педиатрии, но была непреклонна. Ей во что бы то ни стало надо было выучиться на врача-окулиста и вернуться на Камчатку, где остались ее не вылеченные от глазных болезней пациенты.