Морс и вправду был хорош.
Но… почему этакая нелюбовь к шампанскому показалась вдруг
подозрительной.
- И вы знаете, кто это сделал? – с придыханием спросила она у
Вещерского.
Едва заметно нахмурилась Марья.
- Выясняем.
- Да что тут выяснять, - голос Марьи теперь звучал еще более
сладко. – Это все тот мошенник… правда, Васенька? Представляете,
выяснилось, что он мою несчастную сестру обманывал! И меня тоже
обманывал!
На длиннющих ресницах задрожала слеза.
- Это просто кошмар какой-то! А как все выяснилось, то решил
спалить конюшни, чтобы под суд не идти.
- Вы это о ком? – Аполлон теперь смотрел на Марью.
И не только он.
Вещерский вот, как показалось, ревниво. И такая же ревность
привиделась Василисе во взгляде Нюси. Ладислав – восхищенно.
Аполлон – зачарованно.
А вот Демьян Еремеевич с немалою задумчивостью. Впрочем, он
скоро взгляд отвел и подмигнул Василисе, так, будто знал что-то
тайное, известное лишь им двоим.
- О Василии Павловиче, конечно, - теперь в голосе Марьи
проскользнули раздраженные нотки. – Знатный мошенник. Такому самое
место на каторге, а не среди приличных людей.
- Помилуйте, я давно знаком с Ижгиным, - Аполлон нашел в себе
силы возразить. – Милейший человек. И рекомендовали мне его, как
весьма сведущего во всем, что лошадей касается. Я ему даже
доверенность выписал…
- На что? – Вещерский спросил это тихо.
- На лошадок, - ответила Нюся, крутя бокал в пальчиках, будто
любуясь тем, как сверкают искорки в гранях его. – Полечка будет
лошадок разводить, но их сперва купить надо. Правда? Я ведь
правильно поняла?
Аполлон кивнул.
И как-то совсем уж не радостно.
- А он сам не может. У него дел много. Вот и написал
доверенность…
- И вы говорите… простите, но не могу поверить.
- Придется, - меланхолично заметил Ладислав.
- Может, вы ошибаетесь…
- Следствие покажет.
Ненадолго за столом воцарилась напряженная тишина.
- И все-таки… - Аполлон отставил полный бокал, причем с явным
сожалением. – Вам стоит встретиться, побеседовать с этим
человеком…
- Не получится, - Ладислав подвинул к себе блюдце с тем самым
бланманже, щедро украшенным ягодами малины.
- Отчего же?
- Мертвые никогда-то разговорчивостью не отличались. А уж такие
и подавно…
Глава 10
Аполлон побледнел.
И бледность эта не осталась незамеченной. Нюся, прихлебнув
морса, похлопала сопровождающего по спине и сказала: