Франк замолк. Каори и Пампасник
переглянулись, дальше продолжил коммандер:
—
Откуда информация?
Магдалена подвинула Мейера перед
видеокамерой.
— Я
была очень убедительна на встрече с Капэлли из оперативного
директората. Он готов ввязаться в операцию. С руководством
Управления проблем тоже не возникнет. И нам в рабочую группу дают
Такуэла и Гарднэра. Первый координатор обеспечения, а второй —
главный мастер-сержант. Оба — виртуозы в области разведки и
планирования. Не подведут. Мы уже приступили к разработке плана
действий. Будем готовы начать захват в любое время, которое
назовёшь.
—
Хорошо, — подытожил Пампасник. — Дай нам пару дней. Отыщем Ханта, а
после ударим. Одномоментно по всем базам, чтобы не было возможности
сбежать или вызвать подкрепление.
— У
нас всё получится, — Магдалена уверенно кивнула, подтвердив
готовность нанести точный удар. — Ошибки не будет. На этот раз
Decimus прекратит своё существование окончательно. И никакие
последователи не захотят продолжить дело Ханта.
—
Откуда столько полезных данных?
—
Агентурная сеть и радиоэлектронная разведка, — коротко ответила
она. — Не переживай.
—
Как всегда, — хмыкнул Каори. — Всё вне закона.
—
Ну, мы же ЦРУ. Ради обеспечения внутренней безопасности пойдём на
любую гадость. Сам знаешь. А если честно, Такуэл предложил провести
аналог «Циклона». Мы не будем вмешиваться в дела государства, на
территориях которых находятся тренировочные центры. Это сделают
местные под нашим невидимым руководством.
—
Времени на подготовку совсем мало.
—
Есть наработки и обученные агенты. Мы справимся. К тому же, работа
на местах ведётся давно. Не спрашивай, каким образом и как долго.
Тебя должен волновать только результат.
Коммандер мысленно согласился.
—
Хорошо. Тогда ждите моего приказа на местах. Он последует очень
скоро.
—
Через шесть часов я улетаю в Йемен. Магдалена в 15:15 — в
Колумбию.
— Я
понял, — Пампасник принял информацию, подтвердив это энергичным
кивком. — Тогда удачи вам.
—
Вернитесь все живыми и не медицинский самолётом, — бросила
Магдалена.
Её
взгляд на Каори был весьма красноречивым. И непонятно, чего больше
в нём смешалось. Чувств или переживаний. Альгени истолковал его по
своему.
«Нет, Магдалена. У этой истории никогда не
будет ни начала, ни конца. Она — пустота. А я всего лишь навязчивое
сновидение».