— Звучит мерзко, но логично, — вздохнул я. — Чего еще ждать от
англичашек.
— Касательно вашего вопроса… да, с большой вероятностью князь
играет против вас. Есть идеи, с чего все началось? Вы плюнули ему в
суп и наступили на ногу? Недостаточно низко поклонились?
Они были! И еще какие! Но я не стал рассказывать Генриху еще и
про Барбатоса. Не заслужил.
— Мы не знакомы и никак не пересекались.
— Да уж… ситуация… я много раз видел, как подобные ему ломали
судьбы простым людям и низшим дворянам. Вариантов немного, и они
вам не понравятся. Или принять удары судьбы и надеяться, что ему
быстро надоест с вами возиться, все же Лазарев далеко не самая
крупная фигура… или попробовать откупиться. — Генрих криво
усмехнулся. — Скорее всего, князь потребует отдать раненому вами
сыну одну из ваших женщин. Он считает себя справедливым и оставит
вам вторую…
— За такие слова я обычно ломаю лица, — будничным тоном сообщил
гоблину.
— Я всего лишь отвечал на ваш вопрос! Других выходов не вижу,
князь слишком могуч, простите за примитивный каламбур.
Безземельному барону с ним не справиться!
— Все же мне следует задуматься о юристе из Петербурга, —
усмехнулся я и неопределенно поболтал рукой. — Слишком вы в меня не
верите. Когда справлюсь с князем, буду ждать ваших извинений.
— Вы получите их только в том случае, если получите его дочь! —
недовольно проскрипел гоблин, отдавая мне документы.
— Договорились. Если вас попробуют выселить, не сопротивляйтесь,
просто громко заявите, что приду я и со всем разберусь.
— Странный вы орк. — Он отвернулся к окну, не вставая и не
прощаясь. Ему же хуже.
Выйдя на улицу и с наслаждением вдохнув побольше свежего
воздуха, я обратил внимание на оставленных Лазаревым наблюдателей.
Очевидно, барон не хотел сдаваться так просто и решил просто
подождать, пока я уйду. Не самая плохая идея, но маскироваться
следовало лучше. Картинно поводив носом и принюхиваясь, я без
особых проблем нащупал след его ауры и быстро пошел пешком в нужную
сторону. Мужчина обнаружился в кофейне через два квартала, он как
раз собирался откусить кусок пироженки, когда я сел напротив.
— Ты кушай, кушай, — великодушно разрешил застывшему барону. Он
не последовал моему доброму совету и гневно уставился на командира
своей охраны. Качки даже не попытались меня остановить. — Вредно на
пустой желудок разговаривать.