-Понял… Первый батальон… - Капитан
покачал головой. – Их отрезали и окружили. Оттуда никто не
возвратился. И стрельба прекратилась еще до нашего
отхода.
-Что писать родным? Погибли или
пропали без вести?
-Подождем чуток, недельку… Может
объявятся, ведь ребята обстрелянные, опытные, малой, так вообще –
партизан – по фрицевским тылам ходили. А если нет, то – погибли. Не
поверю я, что они сдадутся.
-Принял, товарищ капитан.
Подождем…
«Босогногий
гарнизон».
-Эй, контуженный! Городской! Ходи
сюда!
Никитка поморщился: громкие звуки все
еще вызывали резкую головную боль. Он повернулся на зов. Ему махал
рукой один из мальчишек – друганов старшего из братьев - Васьки
Егорова, который стоял в окружении нескольких ребят, что-то
обсуждавших…
Мир оказался тесен: через вербовку
проходил обоз с ранеными, которых везли от железной дороги, там
фашисты разбомбили санитарный эшелон и повредили железнодорожные
пути. На одной из телег везли Никитку. Так получилось, что нужно
было взять еще несколько раненых, но места просто не было. Тогда
одна из врачей обратилась к жителям с просьбой взять к себе в дома
несколько раненых, которые просто могли не выдержать
транспортировки по ухабистой дороге.
Мама Васьки и Кольки сжалилась и взяла
в хату контуженного мальчишку в драной, прожженой одежонке, который
был в бессознательном состоянии. Сыновья сразу узнали в мальчишке
одного из ребят, что шли к линии фронта по железной дороге, но мама
посоветовала им об этом никому не говорить. Был он на фронте, не
был, но он в гражданской одежде, значит не солдат. А то вдруг немцы
придут и убьют, а так получается, что он беженец, под бомбардировку
попал.
-Мамка, ты что!? – возмутился Колька.
– Немцы сюда не придут!
Но немцы пришли… Сперва хутор как
вымер, все сидели по домам. Немцы обшаривали дома: нашли и
пристрелили двух раненых красноармейцев. И к Егоровым пришел
староста Устин с немцами.
-Степанида! Где твой контуженный?
Давай его сюды! Господа немцы стрелять его будут! – хохотнул
староста.
-Креста на тебе нет, Устин! За что
стрелять-то его? - всплеснула руками мама братьев. И обратилась,
уже с просьбой в голосе, к немцам. – Вакуированный он, под бомбы
попал, родителей потерял – не солдат он, мальчик!
- Малшик?Evakuierter Junge?
(эвакуированный мальчик?) – что-то понял один из них.