-Митревна! Первач есть? А то подстыл я
че-то…
-Да какой… откуда первач? Нету…
-всплеснула руками старушка.
-О-хо-хо… Воды давай! - Устину нужно
было похмелиться, его мучил «сушняк». –А че в кружке? Стакана
нет?
-Так Аксен Тимонин приходил, просил,
два забрал, а обратно не вернул. Разбились, говорит…
Устин замер и, не дослушав старушку,
выбежал из хаты.
4 ноября 1942 года в хуторе Аверинском
немцы провели облаву на мальчиков хутора.
Они схватили 17 ребят, почти всех из
«Босоногого гарнизона»: Первым Махина Ваню, потом Егоровых Колю и
Васю, Горина Васю, Тимониных Аксена и Тимку , Манжин Семен,
Назаркин Никифор, Головлевых Костю и Филиппа, Сафонов Емельяна и
Сережу, Церковников Максим, Семенов Анатолий, Ребриков Григорий,
Силкиных Петю и Федю …
При аресте фашисты врывались в хаты,
били мальчишек ногами, палками, ногайками, требовали сказать, где
партизаны. Ребята плакали, избитые в кровь, говорили, что не знают,
где партизаны и вообще никого не знают…Никто никого не выдавал…
Потом их полуживых, избитых до потери сознания, вытаскивали на
улицу и кидали в крытый кузов грузовой машины.
Вместе с ребятами в эту машину фашисты
посадили Филиппа Тимонина - отца Тимониных Аксена и Тимофея, как
отца явного партизана, Головлеву Дарью - мать Головлева Константина
и Сафонову Степаниду - мать Сафонова Емельяна. Всего 20 заложников…
Грузовик под сильной охраной поставили на центральной
площади…
3 дня взрослые смотрели, как по
несколько раз в день издевались над их детьми, но ничем им помочь
не могли. А мальчишки после истязаний были в кровоподтеках, с
опухшими и окровавленными лицами, все в синяках.
6 ноября обер-лейтенант Гук выехал
Калач–на–Дону, где получил разрешение на акцию
устрашения…
7 ноября весь немецкий гарнизон был на
ногах, а еще приехали полицаи. Полицаи месили грязь, ходили от дома
к дому, выгоняли на улицу женщин, детей, стариков и, подталкивая их
в спину, согнали на площадь. Моросил дождь. Жители хутора смотрели
на построенных у грузовой машины ребят.
–Снять шапки! – скомандовал переводчик
Асмус.
Толпа нехотя повиновалась. Недалеко послышался треск мотоцикла.
Где-то через минуту на площадь подкатил комендант, обер - лейтенант
Гук, который был в непромокаемом плаще с капюшоном. Он передал
что-то переводчику и пошел вдоль построенных мальчишек. Потом не
спеша пошел обратно. Коменданту не понравилось, как на него
посмотрел самый маленький, девятилетний - Семка Манжин, и обер –
лейтенант Гук, схватив его за волосы, выдернул из строя. Потом
немец прошел дальше, остановился перед самым старшим, самым избитым
- Аксеном, взял его за подбородок, посмотрел в глаза, вспомнил, что
этого мальчишку ловили дольше всех, мальчишка почти добежал до
леса, отстреливаясь из пистолета… и тоже выдернул из строя… Потом
рядом с Семкой и Аксеном оказались Тимошка, оба брата Егоровых,
Костя Головлев, Емельян Сафонов, Никифор Назаркин. Последним из
строя комендант выхватил Ванюшку Михина…