- Вам в детстве больше кошечки или собачки нравились?
Молодой человек вновь буркнул что-то. Кажется, ответ
"собеседника" удовлетворил, а потому тут же прилетел следующий
вопрос:
- Замышляли ли вы худое против государя нашего или
конституционного строя Росской империи?
Вопросы следовали совершенно хаотично. За уточнением половых
партнеров вполне мог последовать простейший математический пример,
а после тут же "подковырка": "Вы пьете? Нет... А опохмеляетесь?".
Ну или как сейчас... Мозг перестал пытаться уловить хоть какую-то
систему уже очень давно.
Неожиданно "вязкая кома" буквально разорвалась едва слышным
звуком. Ручка двери в допросную камеру пошла вниз. Павел мангустом
метнулся к стакану и тут же начал жадно пить божественную на вкус
воду! Конечно, это мог быть сменщик нынешнего дознавателя, но это
уже риск.
"Ошибся!" - осознал парень, едва через пять секунд осознал, что
никто не собирается никуда его волочь и даже стакан не отобрали. Он
спокойно допил его и лишь затем огляделся. Очередной безымянный
следователь вытянулся по струнке, а посреди камеры стоял тот самый
старик, что привел его в это ужасное место.
- Ну что, Павел, пойдем? - негромко спросил он таким тоном,
будто действительно предполагалось, что личное мнение парня может
на что-то повлиять. - Или можешь остаться здесь.
Волконский с немалым трудом встал с "пыточного стула" и сделал
неуверенный шаг вперед. На ногах удержался. Уже хорошо.
Подрагивающими руками он наполнил опустевший стакан из какого-то
мягкого и проминающегося под пальцами материала, и вышел следом за
стариком.
***
Глубокий вдох оставил после себя лишь легкое головокружение,
ставшее достойным сопровождением покрасневшим и слезящимся глазам.
Практически полностью зажмурившись на ярком солнце Павел все-таки
умудрился хотя бы схематично рассмотреть внутренний дворик здания
довольно старой постройки. Ничего интересного. Небольшая стоянка,
оборудованное место для курения, да несколько посаженных деревьев,
слегка оживляющих пейзаж. Вот и все в общем-то.
- Это солнце! - со значением произнес Константин Васильевич со
значением.
Парень попытался было бы поднять взгляд, чтобы рассмотреть синее
небо, но тут же прикрыл глаза ладонью, словно козырьком, и
попытался проморгаться от вновь хлынувших слез. Нет, он не плакал.
Но после двух дней в полутьме солнечный день "резал" глаза не хуже
горсти пыли.