Устроиться
медработником в фитнес-клуб мне помог папа. Менеджер по персоналу, естественно,
требовал, чтобы я проводила здесь больше времени, но папа поговорил со своим
знакомым — владельцем клуба, — и тот настоял, чтобы меня не только взяли, но и
адаптивно помогли. Поэтому я могу изредка опаздывать, правда, отрабатывая это
время задержками на работе, и просить себе удобный график.
После
окончания ординатуры я не планирую здесь работать.
Конечно,
зарплата смехотворная, на такую самостоятельно не проживешь, особенно снимая
жилье. Но я и работаю от силы четыре часа в день. А вот усилий на это у меня
уходит куча.
Но что
поделать. Родители и так мне очень сильно помогают, а так… и опыт набирается, и
трудовой стаж капает, и какие-никакие копейки зарабатываю. Хотя, конечно, если
б не родители, я бы не смогла так — у многих ребят с моего потока дела обстоят
намного хуже. Мне повезло больше: папа оплачивает мое обучение, съемную
квартиру, обслуживание машины. Все остальное я стараюсь сама. Хотя нет. Аяз
тоже меня финансово поддерживает и дарит подарки. Да. Вот такая моя жизнь.
Жениху отец меня продал. Как это ни неприятно признавать. Решение о браке с
незнакомым мужчиной было принято без моего ведома.
Я
упрямилась, да. Признаюсь. Но в итоге искренне смягчилась. До недавнего времени
я считала, что Аяз надежный мужчина и на него можно положиться, относилась к
нему с уважением и вроде как с любовью. А теперь всецело недоумеваю. Да как же
так?!
— Лена!
— доносится внезапно из полуоткрытой двери. Показывается лохматая голова нашего
тренера Володи. — Леночка, давай быстрее. У нас там травма. Хоть бы всего лишь
растяжение! Не дай бог перелом!
Угу,
люди встречаются разные. Кто-то и в суд может подать. Были случаи.
—
Печаль. Приводи, — киваю я.
— Гелена
Ильдаровна, — через минуту сокрушается Володя, распахивая дверь, следом за ним
с бесконечно ликующим взглядом входит… — У нас небольшое происшествие. Роберт
Анварович получил травму. Посмотри, пожалуйста, предплечье… кисть… — Володя
тяжело сглатывает, косясь на посетителя. А тот вдруг становится таким
несчастным, ну таким несчастным, как будто каждая косточка в его организме
сломана.
— Как же
вы так? — колко уточняю я у этого Анваровича.
— Не
справился с большим весом, — пряча улыбку, отвечает тот.