— Да, — он пожал плечами. — Мне бы этого хотелось. Разумеется,
мы составим договор, который устроит нас обоих, чтобы ты не
чувствовала себя обделённой. И я достаточно щедр на дополнительные
весьма дорогие подарки...
— Хватит, остановись, — Ольга встала. Она чувствовала, как
порозовели скулы. — В Российской империи так не принято.
— Оля, мы же не Российской империи будем жить, пока длится наш
договор, — Гамильтон удивлённо посмотрел на неё. — Это нормальная
практика.
— Я... мне надо подумать над столь щедрым предложением, — и
Ольга вылетела из палаты. Рухнув на диванчик в коридоре, закрыла
лицо руками и простонала. — Я даже не знаю, чувствовать себя
польщенной или оскорблённой и униженной. Но, с другой стороны, Оля,
тебе только что предложили работу, ты подумай об этом. Господи, это
только со мной возможно. Ладно бы секретаршей позвал, но вот так,
прямо...
— О чём ты бормочешь? — она подняла голову и внимательно
посмотрела на стоящего над ней Андрея.
— Да так, ни о чём. Размышляю о будущей работе, — Ольга
улыбнулась.
— О работе? — Андрей невольно нахмурился.
— Ну, да, о работе. Я же не буду жить в школе вечно. Мне уже
сейчас необходимо научиться оценивать перспективы.
***
Мне в последнее время что-то не везёт. Наверное, это просто не
мои дни. Вроде бы начинает всё складываться более-менее нормально,
но потом обязательно наступит разочарование. Так произошло и
сейчас. Тот самый рыжий младший целитель, которого звали, кстати,
Давид, притащил мне костыли. Сразу же жить стало веселее, потому
что не нужно напрягать больную ногу, и, вообще, я могу ходить и не
ощущать боли.
Более того, мне удалось разговорить дежурную целительницу, и она
проболталась, что в реанимации на этот же этаже, рядом с
операционной, находится очень тяжелый пациент. Рядом с ним
постоянно дежурит охранник, а Матвей Подоров наказал, что как
только тот откроет глаза и, хотя бы, замычит, сразу же сообщить
ему. В любое время дня и ночи. Из всего этого можно было смело
делать вывод, что это тот самый тип, которому я подъязычную кость
сломал.
Всё разузнав, и дождавшись, чтобы коридор опустел, я поскакал в
сторону реанимации. И вот тут-то меня ждало разочарование. Охранник
не просто находился в палате, он сидел на стуле возле кровати.
Подойти и попытаться поговорить не представлялось возможным, меня
просто не подпустят к бандиту. Ещё и отцу с Матвеем настучат, что
Андрюша нездоровое любопытство проявляет. Да и сам бандит лежал
подключённый к каким-то приборам и не подавал признаков жизни.