Думаю,
если исследовать дом более пристально, можно найти еще что-нибудь полезное. Но
пока там находится тело той женщины, делать этого я не стану. Вот похороню ее,
проветрю дом, тогда и осмотрю его тщательно.
Яма
была готова поздно ночью. Не такая глубокая, как мне бы хотелось, но и такую
вырыть просто камнем было жуть как непросто. Пальцы саднили и кровоточили,
содранные ногти ужасно болели, а даже обработать было нечем.
Накормив
Шайлас и убедившись, что она спит неподалеку от костра, я взяла ее тряпки,
постирала как смогла в ручье, используя в качестве моющего средства песок и
глину со дна. Большинство вывесила тут же, рядом на просушку, а одной тряпкой
замотала лицо, чтобы меньше вдыхать зловонный запах.
Руки
тоже обернула влажной тканью. Подготовившись таким образом, решительно
двинулась к домику. Дверь я весь день не закрывала, но несмотря на это, воняло
в домике безумно. Судя по всему, умерла женщина, как минимум, несколько дней
назад. Вроде молодая, но, извините, рассматривать ее не тянуло.
Вытащить
ее из дома оказалось непростой задачей. Судя по тому, что за нами не тянулся
кровавый шлейф, умерла она своей смертью. По крайней мере, мне очень хочется в
это верить, потому как иначе придется жить с мыслью, что опасность ходит рядом
и угрожает теперь и мне с Шайлас.
Дотащив
тело до ямы, бережно спустила его в нее. На лицо накинула край одежды и
принялась засыпать землей. Это занятие отняло намного меньше времени, чем
выкапывание ямы. О чем я зря не побеспокоилась днем – о камнях, которыми
неплохо бы прикрыть захоронение. Завтра уже, - решила, с трудом добравшись до
ручья, чтобы смыть с себя грязь. Спать придется в грязных вещах, ведь других на
смену нет.
Кое-как
привела себя в порядок, чувствуя одновременно умиротворение и грусть. Та
женщина погибла, а я словно заняла ее место, это угнетало и даже немного
пугало. Однако худенькая, слабенькая малышка погибла бы следом, не успей я
вовремя. Притянула Шайлас поближе, мягко касаясь губами тонкой кожи на височке
девочки. Закрыв глаза, я стремилась передать ей частичку своего тепла. Все мое
естество потянулось к малышке, внутри взметнулось настоящее пламя - нежность,
которую мне некому было подарить. Все будет хорошо, Шайлас, теперь все будет
хорошо.
Обняв
девочку, провалилась в тревожный сон. Усталость не давала расслабиться, мозг
никак не хотел отдыхать, всю ночь мучили какие-то смутные образы. Голова
разболелась. Вместо отдыха я еще больше устала. Сознание полнилось неясными
картинами, словами, фразами. Ощущала себя, будто кино смотрела на другом языке,
но с субтитрами. А еще очень боялась, что костер погаснет. Все время
приходилось подбрасывать в него новые ветки и следить, чтобы Шайлас не
обожглась, придвинувшись слишком сильно.