Меня
проводили к продолговатому деревянному зданию с узнаваемым запахом. Внутрь
вошла одна. Едва только ступила под крышу странного строения, лишь усилием воли
заставила себя остаться на месте и не выскочить обратно.
Вдоль
расположенных друг напротив друга стен, примерно на высоте около метра от пола
расположились сплошные постаменты. В каждом по шесть дыр, выдолбленных прямо в
дереве. Пол замощен камнем и на вид кажется довольно чистым.
Растерянно
смотрела, как прямо сейчас в этом общественном туалете справляли естественные
надобности три женщины, на мое появление почти не обратившие внимания, если не
считать брошенных вскользь взглядов. Задрав широкие юбки, они сидели на тех
самых постаментах, свободно переговариваясь между собой.
Моим
укороченным штанам и разодранной футболке никто не уделил особого внимания.
Неужели женщины могут ходить в этом местечке в штанах, что мой наряд их не
удивляет?
Между
постаментов, прямо посередине стояли кадки с водой. Одна – похожая на корыто, и
два ведра. Поодаль … ершики и тряпки. Пол выложен с уклоном, образуя слив в
центре, заметила и несколько отверстий для стока воды.
Сглотнув,
я почувствовала, как щеки заливает румянец, ведь именно сейчас одна из женщин
завершила свои дела и как раз принялась использовать ершик по назначению.
Женщины
весело переговаривались между собой, ничуть не смущаясь. Для них происходящее
было нормальным. Ждать, пока все уйдут я больше могла. Пришлось воспользоваться
одним из отверстий прямо при них.
Вот
яркому пятну купальника, стоило спустить штаны, каждая из присутствующих
подарила по взгляду. Думаю, тут неприлично пялиться на собирающегося справить
нужду, поэтому, несмотря на любопытство, женщины старались на меня не глазеть,
как и я на них, испытывая просто сжигающее изнутри смущение.
Проследив
за действиями женщин, поняла, откуда брать воду, чтобы вымыть руки.
Закончив,
поторопилась выйти, чувствуя, как щеки горят румянцем.
Кажется,
я зря искала общество. Не уверена, что сумею в нем прижиться, ведь воспитана я
в совершенно иных традициях. Даже страшно представить, как здесь моются и
рожают детей.