Понятно.
«Это
случилось семь лет назад. Я должен был защищать горничную, которую обвиняли в
краже ювелирных украшений Баронессы Шальбе́р. Как мне удалось выяснить,
Генриетта просто хотела отомстить простолюдинке за любовные похождения своего
мужа. Она знала, что горничная невиновна, более того, что её взяли силой, и тем
не менее хотела отправить девушку на виселицу».
Чудесная
дамочка, — хмыкнула
орчанка.
«Ситуация
переменилась, когда в происходящее вмешался ваш покорный слуга. Я как раз
вернулся тогда в родной край на побывку, чтобы повидать семью. Отдохнуть от
бесконечных сражений с вашими сородичами. Цветущая Гаэртань, как она прекрасна
весенней порой».
Не
отвлекайся, Тютчев. Дальше. И на «ты», сказала же.
«Да-да.
Пока Баронесса ждала приезда бейлифа, чтобы вздёрнуть бедную Николь, я
переговорил с обвиняемой и выступил в её защиту. Муж Баронессы осознавал, что
втравил девушку в неприятности. Однако же решил, что честь их рода под угрозой —
«какая-то горничная» уличала его супругу, а значит, и его, во лжи. Поэтому он
выдвинул своего бойца. Судебный поединок назначили на день приезда бейлифа».
И
что пошло не так?
«Всё», — тяжело вздохнул Ансельм. «Накануне я получил
приглашение посетить их фамильное гнездо — замок Талима́р».
Не
говори, что ты попёрся туда. Ты же включил голову, так? — девушка увлекалась историей, как зритель фильма,
который кричит персонажу не спускаться в подвал, откуда доносятся страшные
звуки. Даже осознавая безнадёжность этой попытки.
«Увы,
мне не хватило прозорливости, чтобы распознать обман. Последние два года жизни
я провёл на войне, где враг известен заранее. Он выходит против тебя с открытым
забралом. Не таясь… Итак, Анри кон Шальбер в своём письме говорил, что хочет
обсудить со мной сложившуюся ситуацию. Что больше не может ставить под угрозу
жизнь невиновной. И предлагает решить дело миром».
Как
ты до совершеннолетия дожил такой доверчивый?!
«Мне
нечего тебе ответить. Не проходит и дня, чтобы я не винил себя в том, что
произошло! Меня пригласили в личный кабинет барона, где присутствовала и его
супруга. Мы обсудили возникший спор. Генриетта покаялась во всём и пообещала на
утро отозвать все обвинения против своей горничной. Меня угостили вином. Через
минуту моё сердце остановилось», — довольно сухо закончил рассказ паладин.