Неприятно.
— Ну Алекс~
Его начали дергать за одежду, в отчаянье пытаясь привлечь
внимание.
— Отвали от меня!
Между двумя друзьями воцарилось молчание. Молчание, которое
прерывалось лишь стуком колес и фоновым шумом чужих разговоров.
Солнце стало раздражать еще больше.
— «И почему теперь меня бесит, что он молчит? Гребанный
придурок. Все настроение испортил!» – раздраженно почесав щеку,
Шилд открыл глаза и сел прямо.
Окинув взглядом свое окружение и в частности своего друга
напротив, альбинос нахмурился. Обстановка ему не понравилась.
В конец покрасневший Браун. Мальчик сидел в крайне расстроенном
состоянии. Опустив голову вниз, по щекам ребенка стекали маленькие
дорожки слез, которые тот старательно пытался затереть, дабы никто
не увидел и не начал над ним смеяться.
Шмыг красным носом стал последней каплей.
— Тц, ты пробовал с ней поговорить?
Поспать в любом случае не выйдет.
[...]
Солнца нещадно жгло асфальт, поднимаясь все выше и выше над
горизонтом.
Двое детей: Александр и Адам соответственно, неспешно шли по
мощенной улицу плитке. Периодически, мимо них проходили прохожие.
Но на них, у ребят не было ожиданий и внимания. От слова
совсем.
Браун улыбался. Шаги мальчика были взовнованы. Каждый из них он
мерил своими прыжками, что-то напевая себе под нос. Шилд же… скажем
так: он шел медленно и неспеша, переодически хмурая брови. Альбинос
пытался разобраться в ситуации, которая постигла его невезучего
друга. Задачка которую ему подкинули – уж больно сложной была
она.
— То есть, давай еще раз. Ты ее обзывал и задирал? – задав этот
вопрос уже в третий раз за десять минут, Александр пытался
восстановить цепочку всех событий. Он все еще не верил в то, что
его мозг услышал.
Такого просто не могло быть!
— Ага! – задорно кивнул Адам с оптимизмом. Глаза мальчика горели
огнем, когда он вспоминал их столкновение с Мариной.
— Она разозлилась и ударила тебя по яйцам? – ещё один вопрос. На
этот раз в голосе Шилда прослеживалось явное злорадство и
довольство. Мальчик явно был рад произносит эти слова.
— Ага… – перестав подпрыгивать, уже куда как тише ответил друг
альбиноса.
— Ты упал от боли и разревелся, а она, не выдержав этого решила
тебя утешить?
В этот момент, Александр даже остановился на месте, смотря на
своего друга странным взглядом, в котором переплелись десятки
эмоций. Если бы мальчик досконально не изучил природу ребенка
напротив, то ни за что не поверил тому на слово.