В случае неудачи – его ничто не спасет.
Бездействовать и дать умереть, но остаться полность невредимым и
не раскрытым…
Действовать и дать жить, но быть обнаруженным и, возможно,
умереть…
— «Хах, выбор очевиден, так ведь?»
Спустя миг, мир восстановил ход движения. На всю округу
разнеслись крики людей.
Совершая кульбиты в воздухе, под крики толпы. В шлейфе из крови,
плоти и стекла, летело человеческое тело. Спустя короткий полет в
десять метров, оно упало и, проскользив по асфальту,
остановилось.
Своим носом, Александр учуял крайне знакомый ему запах.
Металлический запах алой крови…
Голова Александра отдала привычным и приятными для него
покалыванием, словно после небольшой умственной разминке. В ушах
стоял сильный гул из десятка различных голосов, которые переплелись
в один сплошной и раздражающий шум. Однако все это было крайне
неважно, ведь в алых глазах застыла одна единственная картина.
Картина перепуганного Адама, что от увиденного ужаса упал на свой
зад, перед ним.
— А-а-алекс? – неизвестно, шок ли это от того что он оказался в
секунде от гибели или что-то другое, но златовласый экстраверт
находился в искренне напуганном состоянии, когда крайне неуверенно
произносил имя своего давнего друга.
Друга, о котором ранее Браун думал: знал все.
Адам Браун всегда чувствовал уверенность в своем понимании
Александра. Это интуитивное чувство выражалась во многих поступках
и эмоциях Шилда, которые мальчик мог с небольшим колебанием
предсказывать. Однако кажется, сегодняшний день внес в эту
уверенность сомнения. А тот ли перед ним вообще Александр, которого
он знал? Или кто-то другой?
Взгляд энергичного ребенка невольно обратился за спину
альбиноса, чтобы найти там причину, своей неуверенности и страха.
Причина, что прямо сейчас стояла за спиной беловолосого. Огромная,
многотонная красная фура, подавляющая своим присутствием две
крошечные и хрупкие фигуры детей. Машина смерти, что должна была
превратить их обоих в кровавые ошметки… Она остановилась,
деформируясь под воздействием непреодолимой силы.
Вся смятая. Тяжёлая фура застыла на одном месте, врезавшись в
невидимую преграду, которая защитила двух детей от смерти.
Водительская кабина транспорта, ныне представляла собой сложившуюся
гармошку. В лобовом стекле зияла относительно крупная дыра, в
которой прослеживались человеческие очертания.