Теперь уже потерпевший заорал так, что
у меня зазвенело в ушах. Грабитель согнулся, саданув меня по голове
рукояткой пистолета.
Последнее, что я увидела, был Генри,
воспользовавшийся нашей с грабителем потасовкой. Он оказался рядом
и вывернул бандиту руку с пистолетом за спину.
Сознание мое померкло резко и сразу,
словно кто-то щелкнул в голове выключателем.
***
Я открыла глаза и увидела Шарлотту.
Подогнув под себя одну ногу, она сидела на подоконнике, покачивая
длинной, затянутой в джинсы, другой ногой, в туфлях, обутых прямо
на босу ногу, и грустно смотрела в окно.
Шторы на окнах были раздвинуты.
Рассветный туман окутывал пространство за окном серой дымкой,
отчего невозможно было понять, что подруга рассматривает в сизой
утренней взвеси. Мне было трудно представить Шарлотту грустной,
поэтому зрелище показалось мне нереальным.
Увидев, что я очнулась, подруга
радостно взмахнула руками и, спрыгнув с подоконника, пересела на
стул рядом с кроватью.
- Энни, как ты, дорогая? – обняла
меня и чмокнула в щеку. – Доктор Уильямс сказал, что отпустит тебя
домой, как только ты проснешься. Тебе сделали томографию, взяли
анализы, с тобой все в порядке! Тебе просто нужен покой и скорее
всего, психолог. Ну, я-то всегда в твоем распоряжении, ты же
знаешь! - рассмеялась, тряхнув упругими пружинками кудрей,
Шарлотта.
- Где я, Лотти? – отодвинув в
сторону, висящий над головой, кронштейн, я приподнялась на
многофункциональной кровати и осмотрелась. Если бы я свистела, то
обязательно бы присвистнула. Интерьер комнаты напоминал
президентский номер отеля, в моем представлении.
- Мы в клинике… - прозвучало
название, мелькнувшее на днях где-то в прессе в связи с королевским
домом. Кто-то из венценосного семейства проходил там плановое
обследование. Волосы на моей голове встали дыбом.
- Лотти, ты в своем уме? – я в ужасе
села на кровати и вытаращилась на подругу. – Ты в курсе, во сколько
мне обойдется день пребывания в этой богадельне? Ты уверена, что я
смогу это оплатить?
- Энни, это всё Генри! – без тени
сомнения парировала подруга. – Он привез тебя сюда, и сам всё
оплатил, и палату, и обследование, - она попыталась меня успокоить,
но отчего-то спокойнее мне не стало. Стало более тревожно и менее
комфортно, оттого, что теперь я еще и должница Генри.