***
Мы приехали в центр города. Отец высадил нас
на огромной стоянке. В богатых семьях у мужчины была машина. Для перевозки
семей брали автобус в аренду.
Все домочадцы встали у автобуса. Отец оглядел
нас придирчиво. У женщины ни один пальчик торчать не должен из-под накидки. Это
же касалось ног. Платье слегка волочилось по земле и приходилось двигаться
аккуратно, чтобы не упасть. Нам с мамой повезло. Наши чёрные наряды отец принял
как должное. Я заметила, что в других группах людей есть такие же чёрные женщины.
— Как обычно, мужчины идут в храм, а вы
снаружи. Помните, я слежу за вами неусыпно. В воротах и калитке стоит
считыватель. Как только кто-то пересечёт его, мне будет сигнал на браслет, —
отец не уставал повторять свою речь каждый год, но в этот раз он добавил. —
Тебя это особенно касается, Дарина. Попытаешься сбежать — я с тебя шкуру живьём
спущу. Мне за тебя слишком много заплатили. Не думал, что ты такой ценной окажешься.
Отец подошёл и потрепал меня по щеке, прямо
через ткань накидки. Унизительный жест, который означает, что я должна спустить
штаны супруга и отсосать. Мама мне вчера всё рассказала об интимной жизни, на
всякий случай. Я надеюсь, что этот случай не наступит.
Отец направился к храму, семья двинулась за
ним. Как обычно, мужчины впереди, а женщины сзади. Мы с мамой специально
пристроились в числе последних. Когда зашли на территорию, увидели много
народа. Одни стояли, другие сидели на коленях. Мужчины прошли дальше. Мы
остались.
Через несколько минут зазвучал призыв:
«Помолимся четырём богам нашим о благополучии нашем». Так повторяли не один
раз. Люди в это время рассаживались на колени прямо на бетоне. Я знала, что
храм и двор тщательно моют накануне. Мама меня остановила за руку. Мы
дождались, пока наш ряд заполнится, и сели последними, ближе к забору.
Принялись молиться. Это нелегко — всю ночь
простоять на коленях. Старикам и детям иногда разрешалось вставать. Остальным
только раз в два часа на пять минут. Для этого звучал специальный призыв.
Считалось, что это некое жертвоприношение — болью в ногах и теле, отдавать дань
богам.
Я наклонилась, распростёрла руки вперёд и лбом
коснулась их. Молитва звучала из динамиков, следовало тихо повторять. На улице
стоял мерный гул голосов. Я молилась про себя о благополучном побеге. Мама
молчала.