— Все будет хорошо, — сказал я, когда поток вроде бы иссяк. —
Это я вам как новогодний эльф заявляю. Я проверял!
— Как у тебя в животе-то урчит... — она покачала головой. —
Будешь яичницу?
— Не откажусь, — улыбнулся я.
К вечеру я поймал себя на том, что уже второй час пытаюсь
убедить себя, что пора уже покинуть это убогое тусище. Но все равно
сижу и никуда не иду.
Я даже сбегал на улицу уже, чтобы Бесу позвонить и убедиться,
что он в сознании и помнит про завтрашнюю встречу. И вместо того,
чтобы запрыгнуть в троллейбус и ехать домой, к салатам, куриным
ножкам и прочему новогоднему роскошеству, вернулся обратно к
Боржичу. И даже заскочил в магазин и купил пару буханок хлеба и
несколько банок килек в томатном соусе. Ничего другого на полках не
оказалось. Разве что между килькой и морской капустой я секунды две
повыбирал.
Неужели магия безыдейного тусича меня затянула?
Я задумался и довольно быстро сообразил, в чем дело.
Просто мне домой не хотелось. Там у нас теперь появились
«домашние животные» в виде старых друзей семьи, которые мне не
особо понравились.
Хотел, было, выдать себе леща и в приказном порядке отправить
домой, но потом подумал, а зачем? Эти самые Грохотовы были тот
самый случай, когда ломать себя через колено и налаживать контакт
было нафиг не нужно. Даже выгоды с них никакой не получишь, ни
морально-эмоциональной, ни материальной.
Так что я махнул рукой и позволил себе быть безответственным
подростком, который затусил с корешами. Тем более, никакой разницы
нет, откуда завтра утром мчать на рынок, от Боржича или от
дома.
На самом деле, есть что-то правильное в коротких праздниках. Уже
второго января Новокиневск практически полностью вернулся к
нормальной жизни. Ну как, нормальной...
Пока я ехал в троллейбусе в сторону рынка, уже чувствовалась
некоторая... гм... нервозность. Гудела в воздухе, как
растревоженный улей. А уж когда я добрался до своего рабочего
места, стало понятно, что нормальная жизнь сегодня как раз
закончилась. Собранная деловитая Джамиля вручила мне новые ценники
на товары. Примерно втрое выше, чем были.
— Ты, главное, не позволяй им тебе на жалость надавить теперь! —
выдала мне напутствие она. — А то знаю я, сейчас начнется. Ой, как
дорого, а может мы как-то договоримся... Отвечай, что не
торгуешься. Наемный продавец. Ясно?