И на себя их не заманишь: на спецах
слишком много защиты.
Что ж, значит, надо будет проследить,
куда они летят, и передать информацию о рое дальше.
Аз следил за небом, а Эд — за Азом,
который всё норовил то угодить в лужу, то не глядя выскочить на
проезжую часть.
Рой показался над крышами гаражей,
когда Эд и Аз остановились у перекрёстка.
— Вот они! — обрадовался спец по
редким существам. — Щас напишу Егору.
Он схватил телефон и быстро-быстро
настрочил сообщение, почти не глядя на экран.
— Идём за ними. Интересно, куда они
летят?
Рой, плавно огибая высокие деревья и
столбы, неторопливо реял над улицей. Существа, из которых он
состоял, походили на мотыльков очень условно: мелкие четырёхкрылые
создания напоминали скорее крошечных креветок с длинными усами, а
их крылья по форме были ближе к птичьим.
Почти четверть часа спецотделовцы
брели по лужам под усиливающимся дождём, наблюдая за медленно
плывущим по воздуху роем. Мотыльки никуда не торопились и не спеша
облетали дворы, дороги, детские площадки и стоянки.
Егор оглядел промокшую, расчихавшуюся
группу и велел Максу и Вике идти греться в ближайшее кафе.
— Согреетесь, поедите и смените нас,
— объяснил старший в ответ на слабые возражения.
Кошкин и Вика переглянулись и утопали
в кофейню через дорогу.
— Так, а мы идём дальше. Не
отвлекаемся!
Эд проводил печальным взглядом
удаляющихся коллег, но спорить не стал: Вика только вышла с
больничного, а Макс того гляди на больничный уйдёт. То ли дело сам
Эд — здоровый во всех отношениях.
Мотыльковый рой лениво развернулся
над очередным перекрёстком — эх, ещё чуть-чуть и улетел бы к мосту,
а за ним уже чужая территория. Но, увы, рой, совершенно равнодушный
и к завывающему ветру, и к мелкой мороси, в которую снова
превратился дождь, поплыл назад и налево.
Кажется, мотыльки решили наведаться к
старому скверу, где Б-пять пугали тени пару часов назад. Тогда в
сквере никого не было, и вряд ли кто-то вышел погулять или тем
более посидеть прямо сейчас.
Сочувствия к мотылькам Эд в себе не
нашёл, хотя голод мучил его примерно так же, как их. А с ветром и
сыростью он уже смирился.
Однако коллективная интуиция рой не
подвела: в сквере обнаружился человек, в гордом одиночестве
восседающий на скамейке.
Мужчина. С тростью. Кажется, пожилой.
В тёмном пальто. Шарф развевается на ветру неведомым знаменем.