– Опять свет вырубили? – Катя вошла в комнату, вытирая мокрые руки. Она мыла банки под предстоящие засолки и отсутствие электричества ее совершенно не волновало.
– Это катастрофа, понимаешь! Мы как раз договаривались встретиться!..
– Дашка, не делай из мухи слона, – засмеялась сестра.
– Тебе, может, и муха!.. А мне кажется, что он какой-то особенный!.. Вдруг все у нас будет по серьезному?.. – присев на диван, Даша мечтательно вздохнула.
– Мамка даст тебе «по-серьезному».
– А что мне мамка? Вот, сейчас стукнет восемнадцать, и буду делать, что хочу! – дерзко ответила Даша, зная, что матери дома нет, и она не может ее услышать.
– Тебе так кажется, поверь моему опыту. По крайней мере, в нашей семье, – вздохнула Катя, занимая место у окна.
Возле заборчика, казавшегося, в сравнении с башенным краном, игрушечным и ни от чего не защищающим, стоял человек с папкой и что-то объяснял бригадиру. Катя давно решила, что это, именно, бригадир, потому что его мат звучал над стройплощадкой каждое утро. Этот мат, лязг металла, рев двигателей и в минуты затишья, монотонный стук мастерков, являлись неотъемлемой частью их жизни, хотя еще год назад здесь пели птицы, стрекотали кузнечики, а на месте массивных стен выглядывал из листвы покосившийся домик бабы Мани.
…И зачем она умерла?.. – в очередной раз подумала Катя, – вернее, умерла она потому, что ей пора было умирать, а, вот, зачем сын ее продал участок? Что ему не жилось в таком «заповеднике»? До центра полчаса на маршрутке… А с этого и началось наступление на нас, на всех. Теперь, как говорит мамка, коготок увяз – всей птичке пропасть. Вот, она почти и пропала, эта, знакомая с детства, «птичка»…
После бабы Мани снесли Арбениных, потом дядю Колю Соколова. Валя Арбенина как-то приезжала и рассказывала, что живут они теперь на седьмом этаже, и все очень здорово, потому что рядом два супермаркета, рынок и, вообще, все блага цивилизации. С такими преимуществами, конечно, трудно спорить, но все равно было жаль ощущения своей территории, по которой ходишь, в чем хочешь, и делаешь, что хочешь. Например, утром выскакиваешь на крыльцо не накрашенная, в одной футболке и пока мать срывает огурцы, покрытые колючими пупырышками, вдыхаешь вместо раскаленного асфальта, дурманящий травяной дух…
– Ну, что там? – Даша повернулась к сестре, задумчиво наблюдавшей за строителями.