Из динамика музыкального центра приглушённо лилась музыка, и вкрадчивый мужской голос задушевно выводил:
Такого снегопада, такого снегопада
Давно не помнят здешние места…
М-да, как говорится, не по сезону…
«Зимняя» песня закончилась и тут же сменилась бравурной «летней»:
Тополиный пух, жара, июнь,
Ночи такие звёздные…
Я чуть не расхохотался. Ни снега, ни тополиного пуха за окном не наблюдалось. Уж лучше бы сводку погоды передали.
За стойкой появилась Нюра со шкварчащими на сковородке шпикачами.
– Я тебе с лучком поджарила… Пальчики оближешь! – заявила она, выкладывая шпикачки на тарелку и пододвигая ко мне. Затем налила чашку кофе и поставила рядом.
Полив шпикачки кетчупом, я принялся за еду. Нюра присела напротив, подперла кулачком щёку и принялась смотреть на меня умильным взглядом.
– Ну, как?
– Что – как?
– Вкусно?
Я прожевал кусок и изобразил на лице восторг.
– Женюсь! – выпалил. – Немедленно!
– Тебе бы всё шуточки шутить… – покраснела Нюра и, отведя взгляд, затеребила оборку фартука. – А я здесь одна, можно сказать, увядаю…
– Прямо-таки и увядаешь! Цветёшь и благоухаешь! Не переживай, цветочек, сядет и на твой пестик мохнатый шмель.
И тут я почувствовал на затылке чей-то пристальный взгляд. Скосив глаза на крайний столик, я увидел, что седеющий мужчина о чём-то тихо переговаривается со своим то ли сыном, то ли внуком. Значит, не он. Кто же тогда мог наблюдать за мной в пустом кафе? И только переведя взгляд на зеркальную витрину за спиной Нюры, я понял, кто на меня смотрит. За окном, на тротуарной плитке у кафе, сидел рыжий пёс и не сводил с меня взгляда. После вчерашних событий я был готов к тому, что за мной установят слежку, и мои чувства обострились. Причём настолько, что среагировали на взгляд голодного пса. Это уже паранойя…
Я повернулся на табурете и сквозь стекло посмотрел псу в глаза. Рыжий пёс взгляда не отвёл.
– Чья это собака? – спросил я, вновь поворачиваясь к Нюре.
– Какая собака?
– Вон, за окном.
– У меня здесь кафе, а не площадка для выгула животных, – обиженно протянула Нюра.
– Брось, Нюрочка, дуться, – ласково сказал я. – Жениха мы тебе найдём. Молодого, красивого и, главное, верного, а не такого кобеля, как я.
Нюрочка оттаяла. Хоть ни на йоту не верила пустопорожнему трёпу, но ласка и клятвенные обещания действуют на женщин безотказно.