– Поступок-то поступок, но деревня против них еще больше взбеленится.
– Надо их поддержать, – сказал писатель.
– Конечно надо, – согласился Тихомиров.
– Михалыч, – сказал писатель, – вы же талантливый музыкант. Почему вы не стали учиться музыке?
– Не получилось, – ответил Тихомиров. – Мать, три сестры меньше меня. Потому вначале прицепщик, потом на тракторе, потом, как у всех, армия. Я еще присягу не принял, получаю от Полины письмо – беременна. Я служу, а у нее сын родился. А меня считали способным к музыке. В ансамбль приглашали.
– Надо было идти.
– Может быть, и надо было, – согласился Тихомиров. – Но опять не получилось. Председатель говорит: механизаторов не хватает – помоги. Я и остался.
– Вот! – Писатель поднял палец. – Вот в этом все наше зло.
– В чем? – не понял Тихомиров.
– В доброте, – сказал писатель. – Нас очень легко уговорить. А уговаривают когда? Когда не могут организовать. И когда мы соглашаемся помочь, мы не делу помогаем, а плохому работнику, который не справляется со своими обязанностями.
– В жизни бывают моменты, когда надо помочь, – возразил Тихомиров.
– Что-то затянулись моменты, – рассердился писатель. – Тридцать лет назад не хватало трактористов, и сегодня тоже. Почему? Может быть, потому, что тридцать лет уговаривают, вместо того чтобы как следует один раз организовать. Да этого председателя, который вас уговорил, надо было судить. Тракториста можно было найти, а вот общество, возможно, потеряло гениального музыканта.
– Вот тут вся и заковыка, – возразил Тихомиров. – Может, это самое общество музыканта и не приобрело бы, а что тракториста потеряло бы – это точно.
– Но надо было хоть убедиться самому, попробовать.
– За меня сын мой попробовал. Музыкант он у меня. Институт Гнесиных в Москве окончил.
– Что же, – сказал писатель, – это не очень утешительно, но иногда мы хоть в детях реализуем свои несбывшиеся мечты.
– Или наоборот, портим им жизнь своими мечтами, – сказал Тихомиров.
– Поясните.
– Сын мой, Ленька, с детства на всех музыкальных инструментах играл. Я его обучил. Училище окончил, институт… А вот уже из третьего оркестра уходит…
– Ну и что? – сказал писатель. – У талантливого человека характер не всегда сахар.
– Если б талантливого, – вздохнул Тихомиров. – В прошлом году он сольный концерт себе пробил. Дал телеграмму. Поехал я послушать. Средненький он пианист…