Зайдя за соседнее дерево и сделав все свои дела, я, едва переставляя ноги, вернулся к месту ночевки.
— Астериус? — подскочила принцесса, стоило мне неаккуратно наступить на какую-то ветку. Наши глаза встретились.
Карие глаза Камилы сейчас выражали целую гамму эмоций — от облегчения до беспокойства. От злости до бурной радости, что я жив. Я же лишь сильнее прижал к животу захваченный с собой плед, прикрывающий часть моего тела.
— Астериус! — Девушка тут же вскочила. — Ты как?
Она подбежала ко мне, помогая дойти обратно до места, где я лежал утром. Руки у нее были холодными, а губы посинели. Да, лето медленно, но верно сдавало свои позиции. Это у оборотней кровь горячее, нам не так холодно, особенно если обернуться, а девушка — человечка… маги не защищены от холода.
— Жить буду, — скривился я от боли, усаживаясь на землю и прислоняясь спиной к неровной коре дерева. — Иди сюда, ты вся замерзла.
Не слушая возражений, отогнул часть пледа и прижал принцессу к здоровому боку.
— Сними туфли, прижмись ногами к моим — согреешься быстрее, — напутствовал я, но Камила, похоже, решила выяснить все именно здесь и сейчас.
— Почему ты сразу мне ничего не сказал? — возмутилась она, все же прижав ко мне свои ледышки-руки. Я тихо вздохнул, обнимая ее за талию.
— А ты бы согласилась? — резонно заметил. — Знаешь, я еще помню, как ты сбежала от меня тогда, в городе, когда я просто хотел с тобой познакомиться.
Смысла врать сейчас не было. Единственное, пока рано говорить девушке о том, что она принцесса. Она узнает, но немного позже. Пока же… мне надо больше времени, чтобы ее очаровать, раз так вышло.
Девушка громко засопела на мое замечание.
— Но я же не знала!
Я улыбнулся, легко погладив ее по волосам. Я не считал себя неправым в этой ситуации. Она еще о многом не знает.
— И хорошо, что не знала, — выдохнул тихо. Живот подвело от голода, и я с тоской вспомнил, что как раз еды я с собой не взял… Зря, конечно, но никто и подумать не мог, что все обернется именно так.
Какое-то время мы оба молчали, а затем принцесса немного отогрелась и решилась задать еще один вопрос. В достаточной мере глупый, но простительный девушке, которая выросла в деревне и ничего не знала о нашей расе.
— Так, значит, волк — это ты?
Я фыркнул, отчего в боку вновь родились искры боли и мне пришлось пожалеть о своем неловком движении.