Дверь не открылась, и холодом от нее
поперло так, что сомнений не осталось — Владик постарался. Дури в
нем куда больше, чем силы, которую он тратит на такие мелкие
пакости, как вытащить из воздуха влагу, направить в определенное
место и приморозить дверь к косяку. Поди еще и в замок
дополнительно влил, чтобы наверняка нельзя было открыть. Мелкие
пакости, сказали бы вы. Но бесят они чем дальше, тем сильнее. И
ведь успел, гнида, за то время, что я был в душе после тренировки —
вода гасит магию, что уменьшает вероятность попасться на
горячем.
Магии у меня меньше, чем у кузена, но
зато я использую ее куда эффективнее, что сейчас и доказал:
приложил палец к косяку и отправил волну, превращающую лед в мелкие
крупинки снега. Хватило еще сил осушить замок, а то заржавеет еще —
и тогда мне прилетит очередное наказание. Почему мне? Ну не Владику
же, надежде и будущему клана Вьюгиных? Объемной такой надежде, из
которой двоих можно собрать. Зато и кругов силы у него на двоих
середнячков хватит — аж семь. Против трех моих. Не зря дядя в свое
время подсуетился и женился на представительнице рода Живетьевых. У
той сил тоже было не слишком много, но видно, какие-то клановые
практики помогли двинуть силу сына вверх. Так-то на подобных
практиках блок стоит, то есть рассказать или передать кому
перешедшая в другой клан девушка не сможет, но использовать для
усиления собственной семьи — почему бы и нет. Потому и ценились
невесты из клана Живетьевых. Никто в девках не засиживался.
Дядька, вон, в свое время
подсуетился, притащил в клан тетю Аллу и был уверен, что ему
улыбнулась удача, хотя тетя, прямо скажем, не красавица и дар у нее
троечка. Но ему невеста породовитей и сильнее не светила, потому
что наследницей считалась моя мать. Она хотя и была моложе, зато
дар — девятка, грозящая развиться до десятки, как у деда, а
возможно, и выше. У отца пониже был, до пятерки немного
недотягивал, но все равно странно, что у них родился ребенок с моим
уровнем дара. Возможно, следующие дети вышли бы поудачнее, но
проверить это возможности не получилось: родители погибли в аварии,
когда мне было шесть лет. За год до того, как замерили уровень
моего дара. Замеряли одновременно и мне, и Владику. Он старше меня
на год, но прошлый замер пропустил, потому что сильно болел. Именно
после этой болезни его телосложение пошло вразнос, и он принялся
расти в ширину быстрее, чем в высоту. В школу он тоже пошел на год
позже. До замеров дед выделял меня, после — Владика. Ведь теперь он
был надеждой рода, а я — его разочарованием. При взгляде на меня
дед кривился и лишний раз старался не смотреть, Владику же он
прощал все. Он, но не я.