- Открыть, конечно, - пожал я плечами, - посмотреть.
- Да, открыть, - поежился он, - Я волнуюсь!
- Я отойду…
- Нет, - ухватил меня за руку Старый, - останься.
- Стоит ли…
- Да, стоит. Я чувствую, так будет правильно.
- Тогда не тяни, Старый. Видишь, твой народ уже побледнел от
напряжения.
И правда, остальные бацхвари придвинулись молчаливой толпой
поближе, хотя и не переходя определённой черты. Да и мне самому
было жуть как интересно.
- А как? - повернув один глаз ко мне, спросил Старый.
- Вот видишь, - ткнул пальцем я, - выступ на раковине весьма
удобный. Явно неспроста. Потяни вверх створку, она, глядишь, и
откроется.
- Открываю,- Старый подсунул руки под выступ и замер,
негодяй.
- Открывай!
- Открываю, - облизнул он плоскую морду длинным языком.
- Ну давай уже…
Он только чуть приложил усилия, а створка возьми и легко
поднимись! Откинувшись вертикально вверх, она замерла, отражая
внутренней зеркальной поверхностью наши искаженные фигуры. А внутри
раковины заклубился золотистый туман, медленно истекающий и
растворяющийся бесследно.
Десяток напряженных секунд и… перед нами, на мягком пористом
"языке" предстала огромная, больше полуметра, жемчужина. Идеально
круглая, перламутровая, с радужными разводами.
- Ва-а-а… - челюсть Старого отпала! Наверное, он ожидал чего-то
другого.
Честно говоря, и я ожидал всего чего угодно, но не этого. Не
знаю, правда, чего, но не огромной жемчужины. Как она поможет
девятым в Искуплении - не знаю. Хотя тут же везде магия. Может, и
она волшебная?
- Жемчужина? - Старый растерянно повернул ко мне плоскую
морду.
- Я бы сказал - жемчужинка! Симпатичная такая…
- Внимание, Господин Мо, - вдруг на нас на всех обрушился голос
сверху, - Хотите назвать - Жемчужинка?
- Э-э-э… - я настолько обалдел, что больше меня обалдели только
остальные. Впервые Система соизволила заговорить со мной гласом с
небес. Причём, это услышали все!
- Ва-а-а… - отпал челюстью Старый снова.
- Жемчужинка? - переспросил я от неожиданности.
- Принято! - грохнуло сверху.
И в тот же миг по поверхности жемчужины прошли разноцветные
волны, она мягко засияла и… - чпок! Лопнула, как мыльный пузырь. И
вместо неё на мягком розоватом "языке" лежала, свернувшись
калачиком, маленькая девочка. Годика три-четыре. Голенькая, если не
считать длинных, даже на вид шелковистых, сине-зелёных прядей
пышных слегка кучерявившихся волос. Ох, у кого-то я такие
видел!