На другое утро по приезду близких Виола хлопотала в зале с
петухов. Брат уступил комнату гостям и сам еще поджимался на
короткой печи, когда распорядительница уже стыковала на ней
угольком ежедневные планы. Ей не терпелось показаться отцу и
матушке в своей столичной деловитости, и было по-детски невыносимо,
что все и не думают подыматься.
От скуки Виола едва уняла желание заявиться в кухню к Нелли и
осчастливить ее дельным советом по выпечке вафель к завтраку.
Дом пробудился только в десятом часу, в одиннадцатом выдохся
новый поток всех на свете вестей, и лишь после этого у Виолы
появился шанс извиниться с важностью:
— Не ждите к обеду, — отодвинула чай маленькая
распорядительница, — у меня встреча в Земском приказе касательно
инвестиций.
Славно, что родители застали ее самые торжественные хлопоты:
завтра начинался первый подотчетный квартал, и в нынешнее утро леди
Карнелис должна получить на него финансы.
Входя в Приказ как своя, Виола кивала каждому стражу и магу,
расточая предвкушающий задор. Магистрова секретаря приветила особо,
уверенная, что кошель оставят у него, но даже тут снискался лестный
штрих — Диего почтил ее личным приемом.
После барышня уяснила — это был маленький воспитательный щелчок
по носу за упрямство, ибо магистр не отказал себе в удовольствии
поставить ее в тупик небрежным уточнением:
— Вас устроят ассигнации?
***
Спустя час Виола металась по торговой зале оружейной лавки —
конкурента, цинично процветающего прямо напротив крохотной
мастерской Карнелисов.
— Что это такое, Дарий Дариевич? — чуть не плача, предъявляла
младшему сыну владельца веер печатных листов. — Разве это деньги?
Как я буду расплачиваться в лавках — этим? Диего Бернардович меня
обманул?
Польщенный, что в затруднении соседка явилась именно к нему,
Дарий тронул бумагу в ее руках и одобрительно кивнул с высоты
богатырского роста.
— Да вам повезло, Виола Базилевна! Такая новинка еще мало кому
доступна. Господин Алвини выполнил обязательство честно. Видите?
«Объявителю сей государственной ассигнации платит Ассигнационный
банк десять лун ходячею монетою».
— Банк-то платит! А мясник?
Покупателей девица распугала сразу (в лике влетевшей те
заподозрили страстный скандал), так что беседа велась уже без
посторонних. Развешенное по стенам оружие придавало ей неповторимый
антураж. Дарий в беленой рубахе и кафтане без рукавов смотрелся
здесь, как и должно, — родным, но летнее платье дворянки к жутким
глефам никак не ладилось.