Третий отказ подряд поставил ее в тупик.
Магичка едва держалась, чтобы не подняться с лавки — смотреть на
стоящую хозяйку снизу вверх порядком досаждало. Та замерла в позе
великого смирения, но голову склонила чуть вперед в подобие
упрямого барашка.
— Что же здесь «негодного»? — Лея аккуратно звенела на всю избу.
— Мари будет легче жить с этим навыком! Разве иные ваши соседки не
чаруют лучину, чтобы горела дольше?
— Лучину я и сама чарую, это можно. А сложные чары да грамоты —
разум зазря дурить.
Хозяйка исподлобья зыркнула на Арис, молчавшую на другой лавке
возле прялки.
Вазунья с горечью поняла намек. Едва ли причина была в ней
одной, но иллюстрацию задуренного разума для кумушек она являла
преярчайшую. Начала с того, что выучилась читать и укреплять
шерстяные нити — и вот все той же безотцовщиной рядится вдруг в
дворянское платье, ходит барыней, а сидит между тем еще в девках.
Богатство ее случилось будто бы оттого, что молодой господин
посватался, да рвения того к венцу соседушкам пока что видно не
было.
— Навыки моей школы, напротив, сделают вашу дочь еще более
ценной хозяйкой, — возразила Лея, усилием ставя себя на место этой
матери. — Она и дрова сбережет, и дитя иллюзией утешит — завидная
невеста!
«Завидная невеста» семи лет от роду жалась к материнскому
подолу. На пришлых леди поглядывала с интересом, но не стремилась
отдаваться им в ученье. Старший брат ее перенимал башмачниково
мастерство за большую плату, но знания отчего-то распирали его
затылок подозрительными шишками.
— Иллюзией? Мороком, что ли? — покривилась хозяйка. — Это вы
теперь мороком тешитесь. Шибко умная жена — тот еще подарок.
Лея невольно отметила, что сама хозяйка при таких критериях —
ценное для мужа обретение, умом не блещет. Может, с ним бы разговор
сложился легче?
Случай проверить ей выпал сей же час — крепкий мужик с видом
хозяина переступил порог на середине ее мысли. Мокрая рубаха липла
к его спине, а прочие свидетельства работы на жаре заставили леди
Лею даже задержать дыхание. Очень осторожно она направила потоки
воздуха прочь от себя. Девчушка у материной юбки встрепенулась.
«Тонко слышит», — печально убедилась Лея.
Хозяин замешкался, обнаружив на лавках не совсем привычных ему
дам, однако и вязунья была ему смутно знакома, и знаменитая Лея
встречалась не раз. Неуклюжий поклон он отвесил только последней,
потом подошел ко столу и бросил мешочек, от которого тотчас пошла
мучная пыль.